От тотальной “прихватизации” — к эффективному управлению

1998 год стал годом реорганизации структур, действующих на ниве приватизации и государственного управления как на федеральном, так и на областном уровне. Вместе со сменой вывесок, и, как правило, сопутствующей сменой руководящего состава, произошли и более глубинные изменения — существенно скорректирована основная линия, задачи и методы их решения. Это в первую очередь надо отнести к областному Министерству по управлению государственным имуществом (бывшему Комитету) правительства области. В своем нынешнем статусе и под руководством исполняющего обязанности Министра Николая Данилова структура существует уже полгода. За это время “линия поведения” определилась, кадровые перестановки в общих чертах завершены. Первые итоги были представлены на пресс-конференции руководства Министерства.

Меняем вектор цели

Как сформулировал г-н Данилов, основная идеология сегодняшнего Министерства — усиление роли государства, его влияния на экономические процессы. Как представляется, у этой проблемы — две стороны. Во-первых, хорошо бы четко знать, чем именно государство владеет и в какой сумме это выражается. Известно, что в 1993-1995 гг. Свердловская область шла в первых рядах борцов за приватизацию всех и вся. Некоторые отрасли уже к 1995 г. были практически целиком в частных руках, в т.ч. и такие жизненно важные для области, как черная и цветная металлургия, лесопромышленный комплекс, энергетика. На сегодняшний день в области осталось 204 государственных предприятия и 119 гос. учреждений. Работы по инвентаризации были начаты только в 1998 г. Кроме предприятий и учреждений, в собственности государства находятся пакеты акций, нежилые помещения, здания и сооружения, имущественные комплексы. Всего 1887 объектов, из которых 633 — принадлежат области, а 1254 — Федерации. В реестр казенного имущества Свердловской области (к нему относится незакрепленное за предприятиями и организациями имущество, в порядке права хозяйственного ведения или оперативного управления, построенное или приобретенное за счет средств областного бюджета, переданное области за долги или как товарное покрытие налоговых платежей) внесено 122 объекта, стоимость которых определена в 166 млн руб. Цифра эта не отражает реальной стоимости: пакеты акций (45) включались в реестр по номинальной стоимости, остальные объекты — по стоимости на момент введения в эксплуатацию или поступления в казну без проведения не только независимой оценки, но даже без “плановой” переоценки. За второе полугодие 1998 г. было выявлено и подготовлено к включению в реестр казны еще 57 таких объектов, их стоимость уже превышает 370 млн. Это то, чем область может распорядиться — передать в аренду, использовать в качестве залога под кредиты, в конце концов — продать.
Вторая сторона проблемы — какова конечная цель.
Первоначально цель приватизации определялась как “формирование широкого слоя эффективных собственников”. Повышение эффективности деятельности предприятий, так же как и выгоды государства, отодвигалось на второй или даже третий план. Считалось, что это будет естественным следствием разгосударствления. Однако результатом такой приватизации явились разрушенные технологические и кооперационные связи, появление некомпетентных безответственных “хозяев”, плохо ориентирующихся в рыночных условиях руководителей. И, что представляется наиболее существенным, полная потеря управляемости, да и просто контроля. Если говорить о тех предприятиях и учреждениях, что остались в областной собственности, то все управление этими структурами сводилось, как правило, к заключению контрактов с руководителем, сроки которых во многих случаях уже закончились. Проведенный анализ 75 таких предприятий показал, что 36 из них являются убыточными. Полная неразбериха привела к тому, что кое-кто уже государственную собственность посчитал своей.
Здесь Министерство намерено навести порядок, так же как и в вопросах управления недвижимостью: она должна приносить доходы бюджету. В 1998 году за аренду областной собственности получено 2400 тыс. руб., из которых 1150 тыс. — деньги, истребованные через арбитраж, после проверок выполнения условий договоров аренды. Всего же доходы от приватизации и управления гос. собственностью на территории Свердловской области в 1998 г. составили 60,84 млн руб. (а только федеральная плановая цифра была 78 млн руб.).
Что же касается тех предприятий, в уставных капиталах которых есть определенная доля государства (независимо, блокирующий ли это пакет, контрольный или мизерный, не дающий права участия в управлении), то проведенный недавно Министерством анализ позволил сделать вполне однозначный вывод: эффективность производственно-хозяйственной деятельности всех попавших в выборку предприятий понизилась. Да это ясно и невооруженным глазом: правительство области вынуждено чуть ли не на каждом своем заседании обсуждать “меры по выводу из финансово-экономического кризиса” того или другого предприятий. Конечно, это не есть результат собственно и только приватизации, хотя бездумно проведенная приватизация, разделившая иногда единый организм на самостоятельные кусочки, эффективной производственно-хозяйственной деятельности явно не способствует. Таким образом, вся ситуация подталкивает к смене приоритетов — не продавать последнее, а научиться эффективно управлять тем, чем владеем.

Представлять или управлять?

Естественно, возникает вопрос о механизме реализации этой цели — повышении эффективности управления. До марта 1998 г. функция тогдашнего СОКУГИ заключалась в выдаче доверенности представителю государства на право голосования на годовом акционерном собрании и получении отчета об этом собрании. За эффективность работы предприятий, а значит, и эффективность использования имущества области представитель ответственности не нес. В 1997 г. из предполагаемых 1962 тыс. руб. дивидендов в бюджет поступило лишь 1377 тыс. руб.
Несомненно, что для действенного управления нужно оперативное участие, работа внутри предприятия, привлечение к такой деятельности специалистов, работающих на основе заключенных с ними договоров с четко определенными задачами. Пока такой системы нет, но кое-что уже изменилось. Есть межведомственная комиссия, которая рассматривает кандидатуры, есть положение о представителе государства, его правах, ответственности и отчетности.
Постановлением правительства области от 22.06.98 № 632 они назначены в 130 акционерных обществах. Однако одним назначением представителей государства в акционерных обществах проблему не решить. Тут, как говорится, “зри в корень”. Если совершенно очевидно, что основная беда сегодня — потеря технологических и кооперационных связей, то именно здесь и должны в первую очередь приниматься управленческие решения. “Картельные соглашения”, с великим трудом собираемые правительством области (первый “лесной” картель уговаривали больше года!), — шаг вперед в этом направлении, хотя и половинчатый. Гораздо более перспективным представляется готовящееся создание “хлебного” холдинга, куда должны быть переданы закрепленные в областной собственности пакеты акций предприятий этой отрасли.
Сложнее обстоит дело там, где государственные пакеты акций не закреплены и не дают права контроля. Реальных рычагов управления не очень много. Так, при рассмотрении программы реструктуризации лесного комплекса планируется заняться созданием единой структуры управления отраслью. Предполагается, что при этом часть акций будет передана в распоряжение правительства области (сегодня участие государства в УК предприятий ЛПК области колеблется от 0,02% до 14-15% и лишь в одном случае превышает 27%).
Прорабатывается также идея создания управляющих компаний со 100-процентным или преимущественным участием государства. По замыслу организаторов, это должен быть мощный управленческий холдинг, включающий депозитарий, компанию-регистратор, которому передаются в управление пакеты акций, находящиеся сегодня в Фонде имущества. Сюда же должны поступать и те пакеты, что возвращаются по тем или другим причинам в руки государства (в “добровольно-принудительном” порядке или через суд).
Определенный положительный опыт использования института доверительного управления у областного правительства уже есть: предприятия алюминиевого комплекса успешно работают именно в таком режиме. В данном случае успех был предопределен тем, что, во-первых, к управлению пришли профессионалы и в технологии, и в финансах, а, во-вторых, экономические интересы всех участников договора совпали. Это заставило управляющие компании не только искать эффективные управленческие решения, но и вкладывать средства в развитие производства. Передача акций в доверительное управление признана наиболее эффективной формой усиления государственного влияния, хотя этот путь требует определенной осторожности. В случае с алюминиевым комплексом “сошлось” несколько факторов: была подготовленная почва — государственные акции большинства предприятий находились в одних руках государственного холдинга АЛКУР, сторонних компаний-держателей акций было всего две и они хорошо уравновешивали и дополняли друг друга. Даже последующая передача акций Богословского алюминиевого завода в доверительное управление ЗАО “Трастконсалтгрупп” ничего не изменила в раскладе сил. Но в других ситуациях передача акций в траст может склонить чашу весов в чью-либо сторону и спровоцировать новый виток противостояния собственников. В этом смысле, конечно, идея государственной (независимой) управляющей компании — предпочтительней, но будет ли государственная компания столь же заинтересована в эффективности своих подопечных?
Механизм создания таких управляющих структур должен быть отработан уже в I квартале этого года.

Продавать или не продавать?

Повысить эффективность использования госсобственности и соответственно наполняемость бюджета можно тремя путями. Первый — через получение высоких дивидендов по принадлежащим государству акциям. В 1998 г. при плане 1962 тыс. руб. было получено лишь 1337 тыс. руб. Чтобы эта статья дохода давала больше, надо, чтобы производство “крутилось”, и не вхолостую, а давало прибыль. Как раз с прибылью-то дело обстоит, мягко говоря, не лучшим образом. Уже упоминавшийся анализ показывает, что начиная с 1994 г. на большинстве предприятий практически прекратилась выплата дивидендов. Основная причина — значительное сокращение сумм чистой прибыли. И даже в тех редких случаях, где она действительно есть, ее направляют на развитие производства.
Второй — через заключение договоров аренды, передачу имущественных комплексов в хозяйственное ведение и т.д. Этот вид использования собственности принес в казну в 1998 г. 2484 тыс. руб.

И, наконец, через отчуждение собственности, т.е. ее продажу. Сегодня областной Фонд имущества продает высвобождающееся военное имущество, реализует имущество предприятий-должников и т.д. Но первоначальная его функция — продажа государственных пакетов акций приватизированных предприятий. В 1998 г. планировалось выставить на продажу 102 пакета 72 предприятий, в основном ЛПК и металлургического комплекса. Продажи не состоялись.
Объектов для продажи в этом году у Фонда имущества вполне достаточно: 84 — федеральной собственности и около 50 — областной. Однако будут ли они реализовываться — в этом вопросе нет единства министерских рядов. Как известно, областная Дума своим постановлением от 19.03.97 г. № 256 прекратила проведение приватизации и приостановила начатые процессы приватизации до принятия областного закона “О программе управления государственной собственностью и общих началах управления муниципальной собственностью на 1997 г. и постприватизационной политике”. Мораторий действует до сих пор. Проект областного закона, направленный в этом году в Думу областным Мингосимущества, называется “О Программе управления государственного имущества Свердловской области и приватизации государственного имущества Свердловской области на 1999 г.” и еще только обсуждается в думских комитетах. Совершенно однозначно, что Министерство не является сторонником дальнейшей приватизации. Особенно, если это касается предприятий, где у государства блокирующий пакет (25%УК). В проекте предлагается передача в доверительное управление некоторых пакетов, чтобы не потерять контроль со стороны государства. Здесь убеждены, что все, что можно было продать, уже продано. Кроме того, продажа имеет еще одну неприятную сторону: раз “проев” полученные деньги, больше от этой собственности уже ничего не получишь. Если не считать, конечно, налоговых поступлений в бюджет от устойчиво работающих предприятий. Правительство намерено только передавать в доверительное управление. Несколько иной позиции придерживается глава Фонда имущества Свердловской области Виктор Басаргин. “Если в руках государства остался пакет акций, величина которого не дает возможности влиять на политику предприятия, его надо продавать, не дожидаясь, пока он будет полностью обесценен”. Такое обесценивание пакета вполне реально, если решением собрания акционеров объявляется дополнительная эмиссия. В результате доля государства уменьшается до абсолютно неликвидной, в вопросах управления оно никакой роли не играет, и гос. казна не пополняется.
Тут стоит оговориться: возможность влиять на политику предприятия не всегда определяется величиной пакета акций, это зависит еще и от “размытости” капитала, и от взаимоотношений с другими собственниками.
Что касается федеральной собственности, то и здесь расчет на пополнение бюджета за счет продажи чего-либо существенного, например, акций “Роснефти” или “Связьинвеста”, ни к чему, кроме скандалов, как известно, пока не привел. Продать удалось лишь незначительный пакет “Газпрома”. Сегодня предлагается включить в план продажи, в частности, предприятия по производству взрывчатых веществ. Область возражает, и для этого есть серьезные основания. В области практически нет федеральной собственности, продажа которой могла бы существенно пополнить федеральную копилку. А вот ущемить местные интересы — вполне может. Так же, как и ударить по обороноспособности страны.
Кстати, Фонд имущества в 1998 г. тоже изменил свой статус, превратившись в “государственное учреждение”. Эта приставка к прежней аббревиатуре не изменила, однако, сути: являясь, практически, рыночной структурой, Фонд выполняет функцию продавца государственного имущества и старается быть действенным инструментом в руках правительства области.Как видим, у областного Министерства по управлению государственным имуществом вопросов пока больше, чем ответов. Там, где присутствие государства явно обозначено (закрепленные или достаточно весомые пакеты акций, казенное имущество), пути усиления “государева влияния“ более-менее определились, но что делать с теми предприятиями, где государство вообще не имеет доли в уставном капитале? А таких достаточно много, и часто это предприятия, чье финансово-экономическое положение и правовой статус определяют экономику области. Кем и с какой целью приобретались их акции — вопрос отдельный. Сегодня важно найти механизмы взаимодействия с этими собственниками для подъема предприятий, чтобы в областной бюджет поступали налоги. Идея “ускоренного банкротства” как способ получить нечто эффективно действующее вызывает большие сомнения. “Добровольная” передача акций предприятий-должников пока не находит восторженного понимания собственников. Министерство хочет не просто получить блокирующий пакет, но и все права акционера, обладающего таковым, включая контроль над финансовыми потоками. Сегодня даже попытки ввести внешнее наблюдение со стороны государства наталкиваются на ощутимое сопротивление. Да и кому передать этот пакет в управление? Пока нет государственных управляющих структур, снова какой-либо коммерческой фирме? Эта же проблема встает и при проведении дополнительной эмиссии в счет покрытия долгов. Так что наведение мостов между властью, собственниками и директорским корпусом предприятий — далеко не последняя задача Мингосимущества.