Вне политики - вне конкуренции
Крестовый поход В политику идут все – от малоизвестного широкой общественности секретаря совета директоров ОАО «Екатеринбурггаз» Николая Золотарева до владельца «Калины» Тимура Горяева, который
Крестовый поход
В политику идут все – от малоизвестного широкой общественности секретаря совета директоров ОАО «Екатеринбурггаз» Николая Золотарева до владельца «Калины» Тимура Горяева, который официально попал в список богатейших людей России. Идут как по партийным спискам, так и самостоятельно. Идут, по признанию участников круглого стола, не всегда имея осознанные мотивы – просто так нужно.
Виктор Смирнов, ведущий круглого стола, выпускающий редактор еженедельника «Деловой квартал»: Давайте постараемся определить, что заставляет бизнес проявлять столь высокую политическую активность? Может, действующая власть не справляется со своими обязанностями, не принимает законы, благотворно влияющие на развитие предпринимательства?
Александр Высокинский: По-моему, приход бизнеса во власть обусловлен несколькими ключевыми факторами. Развитие собственного дела, решение сложных проблем на определенном этапе невозможно без политической помощи. И перед коммерсантом встает вопрос: как сделать, чтоб его интересы были учтены, скажем, в стратегическом плане развития города. Путей только два – идти самому или попробовать воздействовать через представителей.
Евгений Артюх: Буквально несколько дней назад я общался с одним бизнесменом. Он пришел ко мне, чтобы оплатить внесение четырех человек в партийные списки, получить так называемые проходные места. Я ответил, что это ему обойдется в среднем по 200 тыс. «ненаших рублей» за человека. Коммерсант готов был выложить эти $800 тыс.
– А зачем тебе это надо? – спросил я у него.
– Ну не знаю, – говорит. – Может быть, самому себе доказать, что я могу провести людей в думу.
– А дальше-то что? Как вы собираетесь отбивать эти деньги в думе?
На этот вопрос он мне не ответил. Я к тому рассказал, чтобы пояснить: нет универсального ответа на вопрос, зачем бизнесмены идут во власть. У каждого своя цель.
Может быть, нынешняя политическая активность – реакция на прошедшие выборы в Госдуму. Ведь предпринимательство возможно только в демократическом обществе, в правовом государстве. Провал «правых» мог напугать коммерсантов, и они решили выдвигаться на выборах, чтобы защитить свой бизнес. Я работаю не только в Свердловской, но и Челябинской области. Везде предприниматели перепуганы небывалым успехом «Единой России». Часто я слышу от коллег: «Да они нас завтра всех построят, и мы им будем деньги носить помимо тех налогов, которые платим».
А кто-то идет во власть, чтобы заработать – сегодня это некая форма бизнеса. Зачем об этом умалчивать? Давайте подойдем к городской или областной администрациям и посмотрим, на каких машинах ездят наши представители власти.
Александр Заборов: В апреле в администрации области проходит так называемый техосмотр. На площадь перед Белым домом все чиновники выгоняют свои автомобили. Вот я прошу вас прийти туда и посмотреть, на каких машинах ездят политики. Часто мы сами придумываем мифы.
Александр Высокинский: Знаете, такая история была, весьма показательная. После того как мы поговорили с одним из бизнесменов по поводу трудоустройства, он спрашивает, сколько будет получать. Я ему назвал сумму, он: «Так, это понятно, а где моя дойка?» Думаю, случайность. Приходит второй с таким же вопросом – совпадение. Третий – тенденция. Все в той или иной форме об этом спрашивают. Поэтому утверждение о том, что чиновники берут взятки или ездят на шикарных автомобилях – из разряда сентенций «все предприниматели кидалы». Давайте будем избегать категоричных оценок. Мы же только-только налаживаем диалог между бизнесом и властью.
Игорь Ковпак: Я правильно понял, что в горадминистрации взяток не берут?
Александр Высокинский: Я не могу вам сказать за всех. Тех, кто берет, примерно столько же, сколько кидал в бизнесе. Есть легальные возможности зарабатывать на административном ресурсе, а не брать взятки.
Вопрос из зала: Вы не поясните, как сегодня может чиновник легально использовать административный ресурс?
Александр Высокинский: Мои сотрудники, как носители интересной информации о городском управлении и стратегических планах развития муниципального образования, выступают в качестве преподавателей и зарабатывают 2-3 тыс. руб. в час. Информационные потоки также могут приносить прибыль. Когда к нам обращаются маркетинговые компании за консультациями, мы вполне легально оказываем им помощь. За деньги. Бизнесу эта информация тоже очень важна.
Александр Заборов: Хочу все же вернуться к теме, от которой мы ушли, и повернуть ее немного в другое русло. Да, бизнесмены в политику приходят. Это вещь неизбежная. Вот, к примеру, Игорь Иванович снова решил выдвигаться, хотя, кажется, проблем у него и без этого хватает. Ну не может человек жить без политики. Мы видели, как Козицын четыре года назад пытался стать губернатором. Если посмотреть список, рекомендуемый «Единой Россией», там Родин, Малых. Есть и средние предприниматели. Я, конечно, не хочу никого обидеть, но удачных политиков из предпринимателей не так уж и много. Мне кажется, самое интересное – понять, почему в политике оказывается все не так, как себе представляли предприниматели. Почему крупные и успешные коммерсанты чувствуют себя неловко, или выглядят не так, или просто чего-то не понимают. В качестве затравки я бы назвал главное отличие политика от бизнесмена. Место президента или место губернатора одно. Кто главный политик в России? Путин. Кто главный политик в области? Россель. А кто главный предприниматель? Нет такого, и не может быть. Всегда предприниматели могут договориться, поделить сферы. Тот, кто занимается политикой, – бьется насмерть. Это определяет логику его действий. Первое лицо в первую очередь должно думать о том, как удержать власть. Соответственно, этот человек находится в постоянной войне со всеми. Любой человек, каким бы он близким и хорошим ни был, рассматривается как потенциальный враг. Мне кажется, что оказаться в такой ситуации бизнесмен готов не всегда.
Александр Высокинский: Если говорить о причинах успешности или не успешности бизнесменов в политике, мой опыт подсказывает, что существует разница в управлении. В бизнесе больше характерен проектный метод управления. Есть задача, она выполняется или не выполняется. Результат легко фиксируется практически на любой стадии; закончил один проект, идем к следующему…
Политика и вся государственная машина сегодня работает по другому методу. Многие бизнесмены так и говорят: «Раньше мне все было ясно. Заработал столько-то денег – вот твоя эффективность, а тут как? Где эффективность и когда закончится этот проект?»
Нужен определенный временной люфт, чтобы эти люди адаптировались. Но я не соглашусь с Александром Владимировичем, что предприниматели менее успешны в политике. Через год-полтора они уже ориентируются, все понимают, быстро переучиваются в отличие от чиновников.
Александр Заборов: Берут под козырек и делают то, что скажут…
Александр Высокинский: С ними проще сотрудничать, так как они финансово независимы. С предпринимателем, который понимает, что имидж честного бизнесмена и человека гораздо важнее, чем принять то или иное скользкое решение, работать приятно.
Игорь Ковпак: Ответ на вопрос, зачем мы идем во власть, простой. Ты состоялся на своем месте, добился определенного успеха. В итоге, приходишь к мысли, почему бы не попробовать себя во власти рядом с другими успешными бизнесменами. Не важно, кто они: металлурги, машиностроители, главное, чтобы это были умные, энергичные люди. Тем более, когда Законодательное собрание не может или не способно принять необходимый для твоего бизнеса закон. Сейчас меня очень волнует земельный вопрос. Слава тебе Господи, Бендукидзе и другие предприниматели отсрочили выкуп земли или ее аренду по существующим ставкам. Есть возможность отбиться. Нас, в частности, уже вызывала прокуратура, но мы умело лавируем и не арендуем нигде землю, а платим земельный налог на основании права бессрочного пользования. Приведу еще один пример. Центр разрешил регионам определять размеры земельных коэффициентов. Как этим пользуются у нас? Если я арендую землю в Екатеринбурге под магазин, то базовый коэффициент составляет 10, а если я арендую аналогичный участок в Ревде, где, по моим понятиям земля должна стоить намного дешевле, ставка составляет 30. Как Областная дума могла принять такой закон?
Я уверен, что власть необходимо учить. Многие из нас сильнее и умнее тех, кто сейчас находится у руля. Иногда наши чиновники тратят деньги и время на головотяпные проекты, на которые человек, умеющий считать, не даст и копейки. Скажем, я бы никогда не стал строить в Верхотурье гостиницы, вокзалы, золотить купола – этот регион умер. Сколько в него ни вкачивай – все в землю. Эти деньги можно тратить здесь, в Екатеринбурге. Если бы я там построил магазин, он бы уже пошел ко дну.
Александр Заборов: Игорь Иванович говорит, что развитие инфраструктуры в Верхотурье – глупый поступок, а я уверен, что это было дальновидное вложение средств. Логика предпринимателя проста: вложил деньги, получил отдачу. Губернатор мыслит иначе. Самый простой способ воздействовать на градусник – постучать по нему. Можно, конечно, дышать, греть, но вышеозначенный способ самый эффективный. У губернатора главная задача – избраться. Вы можете сколько угодно рассказывать об экономической политике, о любви к детям, но это все абстрактные вещи. Если в Верхотурье построить автовокзал, проголосуют за губернатора? Жизнь показала, что да. И никакого отношения к этому экономический эффект не имеет. В этом и есть разница мышления политика и бизнесмена.
Вопрос в другом: как сделать, чтобы ситуация изменилась? Игорь Иванович, как вы думаете, став парламентарием, вам удастся изменить земельные коэффициенты?
Игорь Ковпак: Я уже был депутатом Палаты представителей, и у нас получилось ввести единый налог на вмененный доход. Вышло это благодаря разъяснительной работе среди других депутатов.
Александр Заборов: То есть сейчас земельные коэффициенты плохие потому, что кто-то кому-то что-то не объяснил?
Игорь Ковпак: В том числе и поэтому.
Александр Высокинский: Мы давали свои предложения по этому закону, разговаривали с депутатами. Понимание примерно такое: предприниматели – барыги, законы не уважают, налоги не платят, надо им вшарашить по полной.
Игорь Ковпак: Точно, бери по полной…
Евгений Артюх: Что касается налога на вмененный доход, я как представитель «Опоры России» стал разбираться год назад, почему его не приняли? Начал встречаться с депутатами и вот что узнал. Большинство парламентариев, которые не входят в профильный комитет, вообще не понимают, что это был за закон.
Игорь Ковпак: Правда, так и есть.
Евгений Артюх: Они мне говорят, что Чойнзонов (председатель комитета Областной думы по экономической политике, бюджету, финансам и налогам – прим. автора) выступил и сказал, что закон принимать нельзя. А он же у нас спец, он разбирается. И не приняли. О чем я говорю? Вдруг бы в этот момент в зале сидел Игорь Иванович, он бы, может быть, встал и объяснил, что к чему…
Игорь Ковпак: Пока Заборов смеется, я хочу рассказать, как Чойнзонов однажды выступил по ТВ и сказал, что облагается налогом с продаж. А в тот момент он даже перечень-то облагаемых товаров не знал! Он хороший человек, мы потом с ним встретились, я ему рассказал, что облагается, а что не облагается этим налогом. Проблема в том, что иногда люди не вникают в суть. Поэтому в думе должны быть те, кто заинтересован в принятии того или иного законопроекта.
Александр Заборов: А благодаря каким механизмам бизнес может попасть во власть?
Евгений Артюх: Благодаря действующему законодательству, демократическим выборам.
Александр Заборов: Меня интересует, по каким спискам сейчас можно попасть в законодательную власть? С помощью Бакова и Буркова?
Евгений Артюх: А чем нам так не нравятся Баков и Бурков? Если они согласно законодательству могут получить мандаты, если они кровь из младенцев в подъездах не пьют, почему нет?!
Александр Заборов: Речь идет немного о другом. Я говорю о механизме.
Евгений Артюх: Я вижу только один механизм и готов на него молиться: открытые честные выборы.
Александр Заборов: 14 марта у нас нормальные выборы будут, демократические?
Евгений Артюх: Я считаю, что сейчас в России вообще ненормальная ситуация, связанная с выборами, причем на любом уровне. На сегодня это сфера, где нужен максимальный общественный контроль. Особое возмущение вызывает бездействие тех, кто должен за этим смотреть. Я говорю о прокуратуре. Может быть, выборы закончились уже на стадии формирования списка? Интересно было бы узнать от г-на Белоглазова, почему блок СПС – «Яблоко» раскололся.
Владимир Белоглазов: Я думаю, что все стадии важны, в том числе и формирование списка. Да, я имел непосредственное отношение к блоку СПС и «Яблока». Мне удалось его создать, достигнуть определенных договоренностей.
Игорь Ковпак: У вас и результаты были положительные?
Владимир Белоглазов: Я говорю о периоде двухнедельной давности. Если сейчас, после смены руководства, блок расколется, мне будет очень жаль. Я глубоко убежден, что такой блок должен существовать. Он – единственное условие, при котором демократическое крыло сможет иметь своих представителей в облдуме.
Вопрос из зала: Г-н Белоглазов, УГМК будет финансировать блок СПС – «Яблоко»?
Владимир Белоглазов: Финансировать эту структуру наша компания не будет. Причина была озвучена: позиция федерального руководства партии по отношению к нашим представителям некорректна.
Что касается вопроса, зачем бизнес идет во власть, – он из серии риторических. В связи с ним у меня появился другой. А сколько стоит идти во власть? Давно прошло то время, когда колхоз «Красный луч» мог избрать доярку Петрову как передовицу производства в Верховный Совет СССР. Все проголосовали «за», она туда попала. Нет сейчас такого, к сожалению. С каждым годом выборы становятся все дороже. Евгений Петрович уже кое-какие цифры назвал… Кто дает деньги на выборы и как их получают чиновники?
Александр Заборов: УГМК уже почти четыре года занимается политикой. Довольны вы результатом?
Владимир Белоглазов: Результат в политике измерить довольно не просто, и мы об этом только что говорили. Есть вещи, которыми мы довольны, есть то, что нас не устраивает. Абсолютного результата здесь достичь сложно. Будет, наверное, понятней, если я постараюсь объяснить, для чего это нам вообще нужно. У той части бизнеса, которая относится к производственной сфере, есть совершенно конкретные интересы, связанные не с попытками оттянуть на себя часть бюджетных средств или еще чего-нибудь в этом роде. По большому счету, политика нам нужна, чтобы нам не мешали заниматься бизнесом.
Мы работаем в девяти городах Свердловской области. УГМК в них – градообразующее предприятие. С нашей точки зрения, то, что сейчас реализуется в Свердловской области в части формирования бюджетов этих городов – несправедливо. Мы это неоднократно говорили, и нас эта тема волнует не абстрактно. Ведь то, что недодает областной бюджет конкретным городам, покрывается за наш счет – в виде прямых субсидий, теплоносителей и прочего.
Александр Заборов: А можно я для обострения ситуации прокомментирую ваше выступление?! В девяти городах области, где работает уважаемая компания, сознательно занижаются бюджетные нормативы по муниципальным образованиям. После этого развивается бурная деятельность со стороны города и уважаемой компании. Они всячески борются с властью и добиваются того, чтобы им сделали честные нормативы, а взамен они должны финансировать определенный избирательный список. Правильно я говорю?
Владимир Белоглазов: Я не могу это подтвердить или опровергнуть.
Александр Заборов: Спрашивается, кто побеждает в этой борьбе? Зачем заниматься такой политикой?
Владимир Белоглазов: Это не политика, это бизнес на уровне чиновничества.
Поле чудес в стране дураков
Бизнесменов во власть идет множество, но достигают конечной цели далеко не все.
Ирина Мухина, организатор круглого стола, руководитель ККЦ «Персонал-парк»: Новые лица на свое поле не пускает, в первую очередь, действующая власть?
Евгений Артюх: В том-то и проблема, что у нас в политике один лидер и целая толпа предпринимателей. В условиях демократического общества каждый бизнесмен может стать главой области путем открытых честных выборов. А у нас что? С одной стороны, вроде бы рынок, а с другой – и лидеров-то нет: ну не родился еще новый Россель или новый Путин! Вот это как раз и есть извращение демократических ценностей. В политике-то душновато, не пробиться, лишних там никто не ждет. А в бизнесе все по-честному: вот налоги, вот рынок.
Александр Высокинский: Власть потому и переигрывает бизнес в политике, что играет на своем поле. Если я сегодня попробую заниматься бизнесом, то, естественно, буду уступать предпринимателям, которые там постоянно варятся.
Владимир Белоглазов: Мы сейчас услышали характерное мнение политиков. Они считают, что власть – это только их поле, и больше туда никому не следует соваться. Это ошибка, которая подтверждает простую мысль: монополизация власти нужна, чтобы делать на этом бизнес. Люди делают деньги. И не плохие.
Евгений Артюх: Получается, что вроде бы власть – наше с вами порождение, но она говорит: «Это мое поле». Некая вещь в себе.
Александр Высокинский: Коллеги, нужно четко понимать, что есть разные поля. Я не говорю о том, что власть это поле монополизировала. Я лишь пытаюсь объяснить, что, к примеру, правила игры в гольф не подойдут для игры на футбольном поле. И, если ты идешь играть на чье-то поле, нужно сесть, прочитать правила и что-то даже выучить.
Ирина Мухина: А где взять эти правила? Они что, в Интернете есть в свободном доступе?
Александр Заборов: Правила все элементарные и понятные. Если ты приходишь к первому лицу области и говоришь, что пристраиваешься к нему, тебя берут. Если заявляешь, что будешь оппонентом, тебе всячески противодействуют и делают все возможное, чтобы тебя не пустить.
Евгений Артюх: Думаю, с этим понятно. Давайте с вами поговорим об эффективности власти. У нас опять перестановки в областной администрации. Появился новый руководитель, у него сменился заместитель. А не слишком ли дорогая власть у нас в принципе? Мы вообще, по-моему, всю Россию удивляем. У нас двухпалатный парламент, выборы поставлены на поток, у нас еще есть территориальное деление внутри области, которого нет нигде в России…
Александр Высокинский: Мы решили, что критерий эффективности власти – положительная динамика социально-экономического развития. Выбрали 540 показателей, распределили их между управлениями. Сейчас идем по этому пути. Сказать, что власть сегодня дорогая, я бы не рискнул. Я сторонник такой позиции: нужно в два раза сократить штат и в два раза поднять оклады, при этом ввести жесткие меры наказания за случаи коррупции. Потому что когда сидит 15 человек, получающих по 5 тыс. руб., совокупный эффект от них – на пять тысяч рублей. Никто ведь не удивляется тому, что в бизнесе хороший менеджер стоит дорого! Если мы сегодня имеем дешевых менеджеров во власти, их должно быть либо много, они массой будут давить, либо мало, но очень дорогих. Эффективная власть и дешевая власть – это разные вещи.
Политические менеджеры
Собственник группы компаний «Объединенные машиностроительные заводы» Каха Бендукидзе в одном из интервью заявил, что предприниматель, решивший заниматься политикой, должен завершить бизнес-карьеру. На двух стульях не усидеть. И не потому, что придется разрываться – просто в политике нужно быть профессионалом. Дилетантом быть очень накладно.
Вопрос из зала: Каковы наши политические перспективы? В России приживется система политического менеджмента – профессиональных политиков, которые представляют и лоббируют интересы различных групп, или во власть будут идти непосредственно сами представители различных социальных слоев и профессий?
Александр Высокинский: Политические менеджеры – это реальность. Уже сейчас в Госдуме есть люди, профессионально занимающиеся политикой. Так что институт политических менеджеров существует. Эта каста людей уже оформилась и успешно работает. Становится понятно, что сегодня правильней и выгодней нанять политического менеджера, который обладает харизмой, избираемостью, на гармошке играет, водку с народом пьет, чем самому входить в не шибко известную сферу. Проще взять готового кандидата.
Игорь Ковпак: Мэром Нью-Йорка сейчас стал Блумберг – предприниматель, миллионер. Он не профессиональный политик. Я думаю, это еще раз доказывает мое утверждение о том, что во власти должны быть разные люди, а не набор профессиональных политиков.
Александр Высокинский: Система сама найдет баланс, но я думаю, что вектор в большей степени будет направлен в сторону профессионального политического менеджмента. Конечно, всегда будут присутствовать люди, которые сами идут в политику. Их в итоге останется 20-30%.
Евгений Артюх: Я не думаю, что стоит идти по пути политического менеджмента, поскольку это, в конечном итоге, приведет к удорожанию процесса. Политический менеджмент предполагает, что есть профессиональные политики. В принципе, даже не важно, в какой ты партии. Мы видели, как одна партия разваливалась, и все дружными рядами шли в другую. Они привыкли мыслить категориями партии власти. В нашей стране необходимо ограничить возможность избрания одного и того же человека в органы представительной власти, например, двумя сроками. Восемь лет отсидел в Думе, возвращайся, милок, на грешную землю, работай, срок пропустил, опять избирайся, тогда, может быть, представительная власть будет отвечать той сути, которой должна соответствовать.
Александр Заборов: Модель власти, которая существует в России, кардинально отличается от того, что есть в США или Европе. Сравнения некорректны. Попробуйте себе ответить на вопрос, кто такой Путин или Россель? Чьи интересы они представляют?
В Европе есть партия, которая выдвигает своего лидера, оный, при удачном стечении обстоятельств, становится руководителем общества. Что происходит в России? Каким-то образом у нас появились группы людей, находящихся у власти, они и формируют представительную власть. При Ельцине это была некая степень свободы, и представительный орган – это нечто, постоянно шумящее, ругающееся, но при этом он выполнял свою главную функцию – все делал медленно и публично. И то, что у нас двухпалатный парламент, – это правильно. Решения думы, таким образом, растягиваются во времени. Если полгода обсуждать один вопрос, бизнес вполне может подготовиться к последствиям. Но после декабрьских выборов в Госдуму парламент оказался зажат полностью. В итоге мы получили бесконтрольную исполнительную власть, что, на мой взгляд, приведет к резкому увеличению коррупции.
Мест для предпринимателей в такой модели практически нет. Пример «ЮКОСа» это наглядно показывает. Ведь бизнес заинтересован в том, чтобы форма управления республикой смещалась от президентской к парламентской: это возможность получить какие-то гарантии. А главная мысль, которую я хотел донести, заключается вот в чем. Непрофессиональное занятие политикой приносит неоценимый вред. Если вы занимаетесь этим плохо, то получаете большие убытки – как финансовые, так и моральные. Это очень тонкое и опасное поле. Несколько человек это поняли. Например, Ахтямов. Он выскочил, получил «Химмаш» и спрятался. Ушел целый, что называется. Аналогично поступил Игорь Мишин.
Обратная связь: ivanov@apress.ru
Александр Заборов,
заместитель председателя Областной
думы.
Избран 26 марта 2000 г. от избирательного блока «Единство Урала». На момент избрания работал директором Центра содействия предпринимательству.
Евгений Артюх,
генеральный директор группы компаний «Левъ».
«Левъ» оказывает правовые услуги предприятиям и гражданам, занимается аудитом и консультациями в области бухучета и налогообложения, операциями с недвижимостью, рекрутингом. С 2002 г. г-н Артюх – председатель Свердловского отделения общероссийской общественной организации малого и среднего предпринимательства «ОПОРА России». Кроме того, является членом избирательного объединения «Свердловского отделения Общероссийской Партии пенсионеров».
Владимир Белоглазов,
директор по общим вопросам ООО «УГМК-Холдинг».
В феврале 2000 г. Эдуард Россель назначил Владимира Белоглазова заместителем министра металлургии. Опыт госслужащего и связи в министерстве пригодились г-ну Белоглазову на новом месте работы – в Уральской горно-металлургической компании. В медном холдинге г-н Белоглазов, в частности, занимался формирование регионального блока «СПС-Яблоко», активно участвует в областной политике.
Александр Высокинский,
председатель комитета по экономике администрации Екатеринбурга.
Активный член Федерации управленческой борьбы. Один из разработчиков стратегического плана развития Екатеринбурга.
Игорь Ковпак,
собственник и президент сети супермаркетов «Кировский».
Сегодня в сеть «Кировский» входит более 40 магазинов по всей области. Г-н Ковпак – активный участник политического процесса. В 1998 г. – депутат Палаты представителей Законодательного собрания свердловской области; советник губернатора, в 1999 г. выдвинул свою кандидатуру на пост мэра Екатеринбурга и депутата Госдумы, однако не занял кресло ни в Охотном ряду, ни в екатеринбургской ратуше. Отец и сын Ковпаки оба намерены принять участие в выборах в Законодательное собрание Свердловской области.
На Урале построят завод по производству микропроцессоров для использования в космосе 
«Росспиртпром» стал частным. Этой приватизации ждали 20 лет 
Немецкий производитель стройматериалов Knauf отказывается от бизнеса в России 
«Ведомости» сообщили об отставке трех губернаторов в ближайший месяц. Кто под ударом?