Татьяна Черниговская: «Я верю в любовь с первого взгляда. Наш мозг действует на полную»

Татьяна Черниговская, крупнейший отечественный специалист в области теории сознания, руководитель кафедры конвергенции естественных и гуманитарных наук Петербургского государственного университета, профессор, рассказывает о работе мозга:

— Я верю в любовь c первого взгляда. Но, к сожалению, невозможно показать, что происходит в голове человека, когда она случается. Точнее, показать — можно, доказать — нельзя.

В мозге, разумеется, происходят чрезвычайные всплески, но доказать, что эта картинка, условно говоря, показывает именно любовь или любовь с первого взгляда — невозможно. Эта же картинка может показать восторг от чтения книги или от божественной музыки. Вы можете испытать такие же экстатические чувства, когда написали удачную статью. Потому что когда мозг действует (если он функционирует всерьез), он действует на полную катушку, всегда, что бы вы ни делали.

— Мне думается, что человеческий мозг — это «барокко». Он не линеен, он может свернуть куда хочет, он, как Караваджо, из темной картины выхватывает определенную фигуру. Он может быть даже избыточен, но тем и прекрасен. Мозг высвечивает необычные, нетривиальные черты мира, борется с тьмой...

Мы ошибаемся, если думаем, что главное свойство человека — это умение логически мыслить. Это чудесное свойство. Но оно не одно. Поэтому можно задать такой вопрос: мозг — это  наука или скорее искусство?

Отвечу, что в своих высших проявлениях — это искусство. Гениальные открытия не делаются с помощью логарифмической линейки или компьютера. Открытие — это какой-то прорыв.

В отличие от ренессанса в искусстве и наших механистических представлений о мозге былых времен, мы начинаем видеть сейчас черты мозговых процессов, характерные именно для барокко...

Читайте также: «Если у человека нет зеркальных систем, он теряется в мире. Что это? Системы нейронов»

— Мозг пластичен не только в детстве, как считали раньше. Доказано: он образует новые нейронные связи до конца жизни. Любая работа, кроме скучной и рутинной, приносит пользу для мозга. Главное — иметь дело с постоянно меняющейся, сложной информацией.

— Недавно нобелевский лауреат по физике и астрономии Мишель Майор выступил с заявлением. Он сказал: «Никакие планеты мы обживать не будем, никто никуда не летит, это невозможно вообще».

У него несколько интересных аргументов. Один аргумент такой: в Солнечной системе нам ничего не светит. Если мы доберемся до Марса, осядем и станем жить, то у нас поменяется геном, настолько там все другое: сила тяготения, атмосфера, если она там вообще есть… А если мы соберемся сделать свою атмосферу, то вообще неизвестно, что произойдет. В общем, это уже будем не мы, уже не люди.

А если речь вести об экзопланетах (швейцарские астрофизики Мишель Майор и Дидье Кело получили Нобелевскую премию за открытие экзопланеты, вращающейся вокруг звезды солнечного типа), то до них лететь такое количество времени, что человечество туда не прилетит никогда. Потому это мы можем вообще не обсуждать.

— Есть серьезный научный вопрос, который я задаю многим коллегам. Вот он: является ли сознание следствием сложности? Можно ли сказать, что мозг, начав от примитивных существ на планете, бесконечно усложняясь, приходит к некоему порогу, когда возникает сознание? Если это так, нет препятствий к тому, чтобы стремительно растущие технологии в области искусственного интеллекта не достигли этого результата.

Но если это интеллект, по типу напоминающий человеческий, тогда у этого «существа» должно быть какое-то подобие тела. Не обязательно тело, как наше, но хотя бы сенсоры, которые дают вариант телесности. Мы такие, какие есть, потому что у нас такое тело. Сейчас в мире эта проблема называется «эмбодимент», телесность. Она всерьез обсуждается. Ведь есть куча наших соседей по планете, которые слышат и видят другие диапазоны, и миры, в которых они живут, для них другие.

Вы могли бы задать страшный вопрос: а вообще мир какой? Так вот: на этот вопрос, я думаю, нет ответа ни у кого. Кроме глупцов. Единой картины мира в принципе нет. Мы видим лишь то, что нам позволено Создателем.

Я как-то думала: может быть, сесть, написать роман фантастический?.. Жаль, времени нет! Но вспомните «Солярис» — вот этот мыслящий бульон; из того, что мы с таким реально не встречались, следует только одно: мы с этим еще не встречались!