Страхование - 28.03.1996
Отчасти подобное положение дел — расплата за относительно спокойное время с начала 90-х годов, когда страховые компании (далее СК) вообще горя не знали. Тогда же и сложились стандартные схемы и
Отчасти подобное положение дел — расплата за относительно спокойное время с начала 90-х годов, когда страховые компании (далее СК) вообще горя не знали. Тогда же и сложились стандартные схемы и методы работы страховщиков. Основные прибыли, что вполне естественно, принесла инфляция — выплаты по накопительному страхованию, да и по рисковому тоже, явно не соответствовали взносам, уплаченным хотя бы за год до того. Деньги текли рекой, но — «ничто на земле не проходит бесследно».
Страхователь быстро сообразил, что подобное страхование становится игрой в одни ворота, да еще и конкуренция росла — в общем, понадобились новые пути. Примерно на рубеже 1993-94 г.г. основная масса договоров личного страхования перетекла из собственно страховой сферы в сферу «обналички» — проще говоря, предприятия платили зарплату сотрудникам через СК под видом выплаты по личной страховке. При этом удавалось обойти налоги в Пенсионный и другие фонды, и все в рамках закона. Дело выглядело так непыльно и удобно, что многие предприятия принялись создавать свои «карманные» СК, а многие страховщики, наоборот, позаботились найти кормушку в виде пары-тройки предприятий и успокоились. И правда — чего суетиться, искать новые рынки, разрабатывать новые услуги, когда имеется прекрасная схема, один раз наладил, и она, как «ступа с Бабою-Ягой идет-бредет сама собой».
Но вот условия опять меняются — государство затыкает дырку в законодательстве постановлением «О тарифах в Пенсионный фонд РФ, Фонд социального страхования РФ, Государственный фонд занятости населения РФ и в фонды обязательного медицинского страхования на 1996 год». Схема теряет смысл — что так, что этак, налог ты все равно заплатишь. На страховщике, ничего за душой не имеющем, кроме этой накатанной дорожки, можно ставить крест. А таких — весьма и весьма немало. Одного этого достаточно, чтобы спровоцировать серьезные потрясения рынка.
Росгосстрах уже сделал сенсационное заявление о приостановке действия всех договоров страхования жизни сотрудников предприятий, предполагающих ежемесячные выплаты.
В имущественном страховании картина иная — его правительство даже поддерживает. Постановление №661 «Об отнесении части расходов по страхованию на себестоимость продукции, работ, услуг» позволяет учитывать в качестве себестоимости затраты на страхование в размере 1% от стоимости реализуемой продукции. А затраты эти, как правило, редко превышают 1%. Но здесь проблема заключается в том, что имущественные риски по большей части весьма крупны, брать их только на себя, во-первых, страшновато, а во-вторых, Росстрахнадзор «не велит» — страховщик не имеет права брать на удержание риск, превышающий 10% от собственных средств, три четверти которых составляет уставной фонд. Минимальный уставной фонд для СК — 2 млн руб., и многие страховщики не торопятся его наращивать. Вот и представьте себе компанию, занимающуюся имущественным страхованием и неспособную принять риск свыше 300-400 тыс. Она даже бабушкин черно-белый телевизор не застрахует, не говоря о миллиардных зданиях и заводах.
Для того-то и существует во всем мире институт перестрахования. А у нас он пока в виде эмбриона. Перестраховочных компаний и специалистов мало, почитай что и нет, особенно на фоне несуразного количества страховщиков. Да и особой жажды СК перестраховываться тоже не наблюдается — кто ж любит прибылью-то делиться. Вот и образуются своего рода «общества взаимопомощи» — я у тебя рубль перестрахую, так уж будь добр, изволь у меня рубль перестраховать.
Между прочим, немалую суматоху по этому поводу внесли заявления руководства Росгосстраха на пресс-конференции, состоявшейся 19 марта. Председатель правления Владислав Резник объявил главным методом предстоящей централизации Росгосстраха обязательное перестрахование 25% всех рисков дочерних фирм. А вот от перестрахования рисков «снаружи» (от страховщиков, в систему Росгосстраха не входящих) он намерен отказаться. Учитывая роль Росгосстраха на страховом рынке, можно предположить масштаб грядущих изменений.
Такой источник прибыли, как инвестиции, тоже не в чести. Большинство СК предпочитают ограничиваться покупкой ГКО и банковскими депозитами, а на вторичный фондовый рынок не лезут. Да и что там делать страховщику — и доходность, и надежность подавляющего большинства отечественных корпоративных акций не могут представлять для СК с ее спецификой реального интереса. И ГКО — тоже не панацея, как это продемонстрировало падение их доходности в начале этого года.
«А у нас...»
А как же выглядит обстановка на страховом рынке у нас?
Прежде всего надо отметить, что Свердловская область — наиболее развита в этом отношении по сравнению с другими областями Урала. На сегодняшний день в области зарегистрировано 129 страховых организаций (для сравнения: в Челябинской — 89, в Курганской — 25).
Не случайно именно в Екатеринбурге находится региональная инспекция Росстрахнадзора, действующая на территории Свердловской, Челябинской, Оренбургской, Курганской областей. А по активности страхователей Свердловская область обгоняет даже Москву — по данным статистики у нас страхуется около 12% всех возможных рисков, (в Москве — 6-7%). На Западе, кстати, этот показатель достигает 90-95%, так что нам есть к чему стремиться.
Тем не менее главной проблемой страхования на сегодняшний день и Росстрахнадзор и страховщики считают низкий уровень страховой культуры. Да и откуда ей взяться? До сих пор представление среднего обывателя о страховании ограничивалось двухрублевым добровольно-принудительным страхованием детей через школы (!). Чему же удивляться, что теперь страхователь даже не утруждает себя мало-мальски внимательным чтением полиса? Яркий пример — недавние события с агентством недвижимости «Лорд» и «Военно-страховой компанией». Агентство гарантировало своим клиентам страховую защиту, они подписывали полисы «Военно-страховой», а потом с интересом обнаруживали, что деньги-то по нему получит «Лорд»! Страховой случай наступил, и, естественно, последовал скандал. А что ж теперь осуждать страховщика: что подписали, то и получили.
Как бы то ни было, проблемы, присущие общероссийскому страховому рынку, так или иначе находят отражение и у нас.
Популярное совсем недавно страхование ответственности заемщика за невозвращение кредита совсем захирело. Впрочем, некоторые компании еще занимаются этим (к примеру, «Уралинтерполис»), но бум вокруг страхования кредитов угас — далеко не у всех СК есть специалисты, способные всесторонне оценить подобный риск. Актуарные расчеты (расчеты оценки вероятности наступления страхового случая и оптимального размера резерва) тут не помогут — статистики практически нет, а та, что есть, не отражает действительности.
Вообще-то в том виде, в котором страхование кредита существовало, оно представляло собой скорее не страхование в его подлинном значении, а способ продления кредита за счет СК. Получалось, что банк перекладывал свою предпринимательскую ответственность на СК, к тому же за деньги клиента. В принципе, такое страхование может возродиться, считает Александр Криушин, председатель Координационного совета Союза страховщиков «Белый Соболь», но только если страхователем будет выступать сам банк.
Поговорим о личном
Проблема личного страхования (читай — «страховой обналички») стоит ничуть не менее остро, чем везде. Начальник Екатеринбургской инспекции Росстрахнадзора Виталий Степанов заметил по этому поводу, что накопительные виды страхования на сегодняшний день никак в нашу экономику не вписываются, вот и пытаются страховщики где-то как-то обойти существующее законодательство.
Компаний, живущих только этим, в области не менее трети, и по ним-то грядущее ненастье ударит больнее всего. Впрочем, валить всех в одну кучу здесь тоже не годится. Пусть опыт конкурентного страхования в России невелик, но уж опыт борьбы с родимым государством и его контрольными службами исчисляется веками. Вот и тут скорее всего произойдет дифференциация — свернут деятельность самые неповоротливые и неопытные страховщики. Именно те, что были созданы при предприятиях исключительно для манипуляций с зарплатой и прочих псевдостраховых операций. Руководство таких компаний не имеет ни опыта страховой деятельности, ни знания страхового законодательства сверх того, что им требовалось по старым схемам, и просто не сумеет вовремя сориентироваться, найти новую дырку. А достаточно ловкий страховщик просто найдет другую тропинку. Появились ограничения по личному страхованию? А мы застрахуем финансовый риск по несвоевременной выплате зарплаты. Предприятие в срок не заплатит сотрудникам, а СК выдаст им возмещение в размере их реальной зарплаты. А потом выставит предприятию регрессный иск — как же, вы нам должны, мы же по вашей вине заплатили. И фирма честно заплатит. С 80 счета, между прочим, с «грязной» прибыли. И никто не в обиде — и овцы целы, и волки сыты. А сколько еще таких лазеек?!
Вряд ли, принимая свои постановления, Росстрахнадзор ожидает, что страховщики немедленно примутся исполнять не только их букву, но и дух и стройными рядами двинутся к цивилизованному страховому рынку. Да и невозможно создать этакий «оазис цивилизации» посреди общей дикости экономики. Скорее он выполняет функцию той самой щуки, которая на то и существует, чтобы карась не дремал. И если в результате всплывут кверху брюшком наименее жизнеспособные караси — страховое дело только выиграет.
Помимо трюков с зарплатой и обналичкой в личном накопительном страховании была и еще одна золотая жила — старая добрая пирамида. Не обошел Свердловскую область и этот недуг. Кто не помнит фантастических процентов Русского дома страхования... Впрочем, здесь Росстрахнадзору пришлось вмешаться по-серьезному, тут уже не до шейпинга для карасей. С лицензией на личное страхование РДС пришлось распрощаться.
Quo Vadis?
Что же делать страховым компаниям, если главный источник всех благ — личное страхование — становится все менее доступен и доходен? Вся логика событий подталкивает их к классическим видам страхования, и первейший из них — имущественное страхование. Наиболее перспективными называют имущественные виды страхования и в Росстрахнадзоре, и сами страховщики. Но вот как такой переход будет происходить на практике, представить сложно. Например, в Свердловской области на сей день из наиболее крупных компаний (здесь имеются в виду компании, чьи сборы и выплаты за 9 месяцев 1995 превысили 10 млрд руб) один только Свердлоблгосстрах имеет сборы по имущественному страхованию, сопоставимые с личным (соответственно 78.6 млрд и 35.7 млрд руб). У остальных же компаний, входящих в эту группу, — «Екатеринбург-АСКО», «Протекс», «Мегус», «Гамма», «Ретра», «Северная казна», «Верх-Исетская Страховая Компания», «Сплав-МИС», «Истоки» — доля имущественного страхования редко превышает 10%, а чаще всего и вообще ничтожна. Согласитесь — при таких условиях весьма непросто будет переструктурировать свою деятельность.
Полегче, конечно, придется «кэптивным» компаниям — созданным непосредственно для обслуживания какой-то отрасли экономики или промышленной группы. У них имеется гарантированное страховое поле, обеспечиваемое сверху в приказном порядке, и бояться конкуренции им особенно не приходится. Тем более, что в своей области они специалисты, да и деньги, ими заработанные, налево не уходят. В качестве примера в Свердловской области можно привести «Гамму» или «Кокс-Полис». Аналитики журнала «Эксперт» пророчат таким компаниям стремительный взлет.
А вот у «карманных» страховщиков и в имущественное страхование податься вряд ли получится. Одно дело — обходить налоги, а другое — реально обеспечивать страховую защиту. Какой директор завода в здравом уме станет страховать имущество сам у себя? Куда надежней обратиться к опытному стороннему страховщику, да и по личному-то страхованию он найдет пути и схемы получше, чем через своего «доморощенного» специалиста.
Нет перестрахования
— нет и проблемы?
Самое непосредственное отношение к теме имущественного страхования имеет и вопрос о перестраховании. Имущественные риски в области с такой развитой промышленностью, как Свердловская, могут исчисляться многими миллиардами, а компаний, способных (да и желающих) взять на удержание такой риск, просто нет. Казалось бы, вот оно, раздолье для перестраховщика, но на сегодняшний день в области ни одной перестраховочной компании не существует. Была когда-то «Русская перестраховочная палата», да сплыла в Омск. Ближайший перестраховщик (Южно-Уральская перестраховочная компания) имеет прописку в Челябинске, но и у них не все ладно — 27 декабря 1995 года действие их лицензии приостановлено. Так что приходится перестраховывать, где придется: друг у друга, в Москве, в Санкт-Петербурге, за рубежом.
Между прочим, отсутствие должной перестраховочной защиты в немалой степени влияет и на западные инвестиции в область. Инвестор не видит гарантий возврата своих денег при наступлении страхового случая, отсюда и требование перестраховки за рубежом, а то и отказ от инвестирования. Что так, что этак — деньги из области уплывают. Выход из создавшегося положения г-н Криушин видит в создании в Екатеринбурге мощного перестраховочного общества с уставным капиталом не менее 20 млрд руб. Только такой перестраховщик сможет должным образом обеспечить страховую защиту по крупным рискам и прекратить отток денег из области. Естественно, одним страховым компаниям такой проект не потянуть, без поддержки правительства и предприятий области такую махину не поднимешь. Но ведь, в конце концов, это и нужно не одним страховщикам.
Bносит свой вклад в нервную обстановку и активная филиальная экспансия. Филиалы крупных (и не очень) российских фирм весьма деятельно принялись осваивать исконную вотчину свердловских страховщиков. При этом работникам филиалов приходится крутиться побольше, чем в самостоятельных фирмах — головная-то контора их чаще всего не поддерживает, а деньги исправно изымает. А потому филиалы действуют агрессивней и зачастую успешней. Взгляните хотя бы, как закрепился за сравнительно короткий срок филиал «Лукойла». А Магнитогорский филиал нашей же «Ретры» на поверку оказывается чуть ли не богаче головной фирмы!
А в остальном,
прекрасная маркиза...
Иными словами, в области мы имеем почти полный букет проблем, которые испытывает всероссийский страховой рынок. Но и ресурсов для их решения у нас не меньше, а то и поболее других. Худо-бедно, но уже налажена система подготовки квалифицированных кадров для страхового бизнеса — их готовит Экономический университет (СИНХ). При нем же существуют курсы подготовки аудиторов страховых компаний (для справки — таких курсов по всей стране существует всего 6,и 5 из них — в Москве). Это уже немало, до сих пор работники страховой нивы либо учились по ходу дела на собственных ошибках, либо пользовались малопригодным в сегодняшних условиях опытом Госстраха.
Немалые усилия для установления порядка на страховом рынке прилагают и сами страховщики. С этой целью, собственно, и был создан Союз страховщиков «Белый соболь», объединяющий сейчас 32 страховые компании. Предпринимаются попытки выработать общую тарифную политику, во избежание нонсенсов, типа страхования автомобилей по тарифу 0.01%. Страхователь-то ведь на такие вещи клюет, ему в голову не приходит посчитать, что для обеспечения такого риска его страховщику придется застраховать 10000 машин, да еще чтобы с ними никакой напасти не приключилось. А с каждым отказом или проволочкой доверие ко всем СК, и без того небезграничное, еще сильней опускается. Руководство «Белой Башни» занимается выработкой «Кодекса чести страховщика», направленного на устранение недобросовестной конкуренции. Союз страховщиков регулярно публикует материалы, которые можно определить как «страховой ликбез».
Так что основания для осторожного оптимизма все-таки есть. А кризис — он на то и кризис, чтобы перешагнуть на новую ступеньку, ведущую не то вверх, не то вниз, но по крайней мере вперед.]
Екатеринбургская инспекция
Росстрахнадзора 44-42-07
Союз страховщиков «Белый соболь» 56-32-50
«Верх-Исетская страховая компания» 58-63-44
«Гамма» 59-74-03
«Екатеринбург-Аско» 41-75-84
«Истоки» 55-56-80
«Мегус» 22-45-91
«Протекс» 45-07-19
«Ретра» 42-49-92
«Свердлоблгосстрах» 53-54-43
«Северная казна» 65-00-80
«Сплав-МИС» 51-55-48
Крупная сеть бытовой техники закрывает магазины в России и ликвидирует бизнес 
Авиаперевозчик Red Wings уходит. Компания проведет ребрендинг и сменит название 
Машина через маркетплейс. Wildberries начинает торговлю автомобилями 
Инфляция в Свердловской области оказалась выше, чем по России. Что происходит?