Стараемся обходиться без разрушений

Уральский научно-исследовательский Цент сертификации лесной промышленности был создан в 1994 году. До этого времени Свердловская область не имела лаборатории, проводящей сертификационные испытания мебели. Нашим производителям приходилось возить свою продукцию в омский центр. Это обстоятельство лишало местных экспертов возможности контролировать ситуацию в Екатеринбурге и области, а также эффективно препятствовать расцвету кустарщины и бракодельства в отрасли. Между тем вот уже пять лет, как специалисты испытательной лаборатории блюдут законы качества мебели — что делает этот товарный рынок более цивилизованным. На вопросы корреспондента «ДК» отвечает руководитель испытательной лаборатории ЗАО УралНИЦСлеспром Александр Калюжный.

— Александр Владимирович, перечислите, пожалуйста, основные требования, которые вы предъявляете к испытываемой мебели?

— Среди мебельных ГОСТов можно выделить два основных — для сидения и лежания и корпусной мебели. В этих ГОСТах есть целые таблицы, в соответствии с которыми мы проверяем продукцию на прочность. Проверяем качество сборки, долговечность шарнирных соединений, эргономические показатели и пр. Проще говоря, лаборатория следит за тем, чтобы мебель не развалилась в течение гарантийного срока (18 месяцев для мягкой мебели и 2 года для корпусной) и не погребла под собой покупателя. Существует также другая экспертиза — к примеру, гигиеническая и радиационная оценка — но этими занимается областной центр СЭС.

— Можно ли каким-либо образом избежать испытания мебели, существуют ли в ваших правилах исключения?

— Испытание обязательно для всех. Сертификат соответствия по требованиям безопасности без протокола испытания лаборатории в нашем регионе получить невозможно. Однако можно пойти «обходным» путем и получить сертификат в Тюмени, Омске или Ижевске. Эти сертификаты действуют во всех российских городах. Миновать испытание вовсе можно лишь при мизерной партии, так называемой партии для изучения товарного рынка на спрос — не более 10 комплектов. Но это большая редкость. В основном идет серийная продукция.

— Чем чревата для торговца продажа товара без сертификата?

— Об этом ясно говорится в Законе о защите прав потребителей. Если продавец нарушает этот Закон, у него возникают большие неприятности: товар, продающийся без сертификата, снимается с продажи, на производителя и продавца возлагаются штрафы от 8 тыс. руб. Часто бывает, что пишут так: «производитель город Екатеринбург» — попробуй по этому адресу кого-нибудь найти. Если возникают претензии к качеству мебели и отсутствует сертификат, то продавец обязан возместить ее стоимость и все сопутствующие издержки. В этом случае до судебного разбирательства дело не дойдет. Вместе с тем у нас в городе отлажена система контроля за подпольной торговлей. Мы сотрудничаем с комитетом по развитию товарного рынка. Они приглашают нашего представителя на регулярные проверки магазинов и производителей. Также мы тесно контактируем с областной торгинспекцией.

— Каковы периодичность испытаний и средний коэффициент брака среди препарируемого вами товара?

Периодическое испытание мебели мы сейчас проводим раз в год. Ранее мы обходились одним в два года — мебельных предприятий было намного меньше. Сегодня, по моим подсчетам, в городе работают не менее 100 производителей мебели, а по области — вдвое больше. 30% брака продукции идет с серьезными нарушениями. Если же говорить о мелочах, то доля бракованной мебели может доходить до 70%. Наибольшее число нарушений встречается именно на стадии периодических испытаний. После их обнаружения мы совместно с производителями доводим изделие до ума с тем, чтобы выставить его на сертификационное испытание. Оно же не терпит ни единой ошибки. Достаточно не выполнить одно из обязательных условий, как можно браковать всю партию. Потому вопрос качества для производителя более чем принципиальный. Но справедливости ради надо сказать, что ошибки чаще всего не связаны с изготовителем мебели, они исходят от поставщиков отечественной фурнитуры — особенно шарнирных петель и направляющих. Много нареканий и к древесине. В течение испытаний из-за плохого качества сушки она начинает вести себя неадекватно: либо ломается, либо вздувается. Меньше всего проблем при испытании с офисной мебелью. Потому как серьезные изготовители пользуются импортной фурнитурой.

В основном мы бракуем мебель, изготовленную неспециалистами. Так, мебель Первоуральского новотрубного завода, Синарского трубного завода и Северского

трубного завода бывает весьма низкого качества. Приходится порою год доводить ее до ума. Как правило, их мебель идет не на реализацию, а по взаимозачетам. Средний коэффициент брака — 30%. С профессионалами же проблем куда меньше — тем более, что за последний год сформировался костяк добротных производителей, с каждым из которых мы в свое время долго и тесно работали.

— По Вашим наблюдениям, мебель чьего производства чаще всего не соответствует требованиям качества?

— Прежде чем ответить на Ваш вопрос, следует отметить — почти вся мебель, за исключением московской и белорусской (Белоруссия принимала участие в разработке ГОСТа на мебель по странам СНГ — авт.), приходит к нам без сертификата. Соответственно она должна получать его здесь, у нас. То же касается и львиной доли импорта. В России признаются сертификаты только трех стран — Швейцарии, Германии и Венгрии. Между тем на местном рынке сегодня сложилась интересная ситуация: практически никто не может дать гарантии, что покупает мебель всемирно известных марок. Подделок на рынке предостаточно. Настоящая итальянская мебель стоит слишком дорого — ее здесь просто не продать. Поэтому «итальянскую» мебель делают Польша и Западная Украина. Причем идентифицировать ее практически невозможно. Примечательно, что среди подделок есть хорошие и плохие экземпляры — примерно 50/50%. Чаще всего низкое качество мебели на совести поляков — в основном из-за некачественной плиты. Те фирмы, что работают напрямую с Италией, знают — тамошние изготовители ориентируются на три рынка — внутренний, внешний и российский. Ввозимая в нашу страну мебель в большинстве случаев изготовлена из материалов второсортного качества, потому и цена такого товара для российского покупателя приемлема.

Немало проблем и с некоторыми областными предприятиями. Через нашу лабораторию проходит порядка 70-80% производителей области. Уклоняются от испытаний представители ее северных и восточных районов. Они торгуют мебелью прямо там, где производят. Однако с этой мебелью к нам в город невозможно проникнуть. Поэтому те, чей бизнес переходит границы собственной местности, приезжают к нам и вынуждены оформлять сертификат. В противном случае им не выйти на наш рынок.

— Интересно было бы узнать, как вы работаете с импортной мебелью — ведь велик риск повредить товар: поцарапать, разобрать и не собрать... А импортная мебель — вещь весьма дорогая.

— Знаю, дорогая. Как-то мы сломали импортный стол за 12 тыс. руб. Видимо, при изготовлении был брак. Или при транспортировке появилась трещинка. Но при испытании дорогой мебели мы стараемся обходиться без разрушений. Благо наше оборудование это позволяет. Хотя опять же каким методам следовать — щадящим либо разрушающим.