Под фотовуалью

В проекте постановления «О развитии фотобизнеса в Екатеринбурге», подготовленного городской администарцией, отмечается, что инфраструктура рынка сформировалась.

Упадок империи

В 1993 году тихо скончалась организация Облфото, объединявшая все фотографии Свердловской области. Это был гигантский механизм, исправно работавший при отсутствии степеней свободы. В Екатеринбурге под его началом функционировало 42 ателье, керамический цех, производивший овалы для памятников, и студия звукозаписи “Эолис”. Распавшись на составляющие, Облфото превратилось в архипелаг мелких фирм, большая часть которых пробавляется сегодня печатанием фото на документы. Тем, у кого нашлись хозяева, повезло больше.

Централизованное обучение ремеслу закончилось с ликвидацией УПК, занимавшегося коллективной подготовкой специалистов. Каждый год комбинат выпускал около 30 готовых фотографов. Еще 12-15 учились у бригадиров городских фотографий, после чего сдавали экзамены в комиссии при Облфото и получали разряд. Сегодня каждый салон готовит кадры самостоятельно.
“Облфото надо было приватизировать целиком, — делится мыслями председатель городского комитета по бытовому обслуживанию населения
Вячеслав Мирошников. — К сожалению, воедино его уже не собрать. Вместе с тем, у большинства бригадиров, в одночасье ставших директорами, нет ни экономического образования, ни практических навыков ведения дел. Поэтому в рыночных условиях некоторые ателье продолжают работать по-старому, даже не пытаясь ничего изменить”.
Упомянутых предприятий как минимум шесть: пять МУП и одно ООО. С января по июнь 2000 г. они зарабатывали от 8 до 44 тыс. руб. в месяц. Двойное увеличение арендной платы и 25%-ное повышение тарифов на электроэнергию при минимальном ассортименте услуг обрекают их на верную гибель.
Ассортимент чахнет на глазах. Павильонная съемка сохранилась в 14 салонах, но, по отзывам фотографов, клиенты пользуются ей редко, а на фотографиях для документов далеко не уедешь. Кое-где продолжают тратить старые запасы бумаги и химикатов с истекшими сроками хранения, компенсируя недостающее качество увеличением выдержки и добавками бензотриазола. Официальная среднемесячная зарплата на отдельных предприятиях, оказывающих фотоуслуги, составила в этом году 400 руб. (в МУП “Лебедь” на Технической, 34 — 100 руб.). Лучшие результаты по среднемесячным объемам реализации за I полугодие выглядят так:
1. ООО “Дельта”, ул. Патриса Лумумбы – 25 473,0 тыс. руб.
2. МУП “Фото №30”, ул. Вайнера – 16 341,0 тыс. руб.
3. МУП “Уралфото”, ул. Луначарского – 133 190,7 тыс. руб.
При этом фотография МУП “Фото № 30” заработала большую часть денег, сдавая квадратные метры в субаренду, что позволяет им держать самую высокую зарплату — 1, 8 тыс. руб.
Четыре фотосалона закрылись насовсем, и никаких услуг от них уже не дождаться. В том числе — едва ли не самая известная в прошлом фотография на ул. Воеводина, 2, где теперь разместится модный дом Романова. В фотосалоне “Надежда” на ул. Малышева, 58, где в советские времена изготавливали половину всех “медальонных групп” для выпускников школ, дела идут лучше. По словам директора Александра Смирнова, его брат, проживающий в США, помог ему с приобретением компьютерного оборудования для оцифровки аналоговых изображений, расширив тем самым производственные возможности. При случае он покажет вам коллективный портрет областной налоговой инспекции на 200 персон, сведенных вместе на мониторе.
При этом существуют два предприятия, которые руководство бытового комитета охотно ставит в пример — ООО “Светопись” и ООО “Фото профи”. Первое учредили два человека, работавшие до этого в “Фотографическом магазине Метенкова”. Заплатив долги бывшего ателье № 12, прежний директор которого не сумел вписаться в рыночные отношения, они взяли помещение в долгосрочную аренду и сделали из него фотосалон комплексного обслуживания.
“Каждый сантиметр рабочей площади должен быть использован по назначению, иначе предприятие начнет себя проедать, — полагает коммерческий директор “Светописи” Александр Амромин. — Фото для документов недостаточно, должно одновременно существовать несколько направлений, которые будут друг друга поддерживать. Но даже если одно из них начнет приносить убытки, ликвидировать его нельзя, потому что в его отсутствие остальные лучше работать не станут. Без колеса машина начинает заваливаться на один бок”.
Среди прочего “Светопись” использует компьютерную систему Polaroid, позволяющую осуществлять цифровую обработку изображения с последующим изготовлением негатива высокого разрешения, что дает возможность печатать с него неограниченное количество фотографий. Для тех, кто зарабатывает съемкой на жизнь, в ателье предусмотрена профессиональная лаборатория, где можно заказать фото размером 1 м х 1,5 м.
История “Фотопрофи” похожа: бывший фотограф Кировского ЗАГСа Михаил Топилин на собственные деньги выкупил муниципальную фотографию на Белинского, 132 и превратил ее в процветающее заведение, к которому позже добавил “Фото 2000”. В установленных под их крышей мини-лабораториях Fuji печатают фотографии молодоженов из серии “портрет на фоне”.

Московский привоз
За последние 10 лет выросло новое поколение фотографов, которые не знают, что такое гидрохинон, и никогда не сидели за фотоувеличителем в темной комнате. Технология фотосъемки упрощается — чем дальше, тем больше. Цифровые фотоаппараты модернизируются так быстро, что через три месяца оптовая цена превращается в розничную, а модельные ряды меняются несколько раз в году. И хотя профессионалы считают, что качественного скачка в производстве цифровой техники еще не произошло, хозяева фотосалонов все больше ориентируются на цифру.

Есть мнение, что московские цены фотографам не по карману и всю аппаратуру они везут из Арабских Эмиратов, Западной Европы и США, где комиссионные магазины продают новые камеры в фабричной упаковке. За комментариями корреспондент “ДК” обратился к Ильдару Зиганшину.
 “Ни одного магазина подержанной фотоаппаратуры в Эмиратах я не встречал, — сказал г-н Зиганшин. — Там продается только новая техника. Поскольку это зона, освобожденная от налогов, то раньше там действительно было выгодно делать покупки. Но сейчас за счет доставки, пошлин и налогов все нивелировалось и потеряло всякий смысл. В Европе комиссионные магазины с подержанной фотоаппаратурой встречаются часто, но даже морально устаревшая аппаратура стоит дорого, и гораздо выгоднее купить новую технику в Москве, нежели комиссионную в европейских странах”.
Среди активных участников рынка, осуществляющих оптовые и розничные продажи фототоваров, принято выделять московскую компанию “Техсоюз”, “Фотографический магазин Метенкова”, “Фото-Союз”, “Урал-Фото”, “Астра-трейдинг” и “Фотомир”. Август 1998 г. оборвал прямые контакты с поставщиками, и сейчас все поставки осуществляются через Москву. Кое-кто из профессиональных фотографов еще позволяет себе выехать за границу и приобрести что-нибудь там, однако такие поездки обходятся дорого и предпринимаются лишь в случаях крайней необходимости, когда нужного товара в Москве не находится. Когда-то там можно было купить почти все. После кризиса ассортимент сузился, хотя, по сравнению с Екатеринбургом, выбор аппаратуры достаточно велик, и тот же Сanon EOS1 можно встретить в свободной продаже.
Профессиональные камеры и оптика поставляются только под заказ: торговля работает с оборота и держать объективы стоимостью в несколько тысяч долларов ради гипотетического покупателя никому не хочется. В поисках новых аппаратов фотографы обходят магазины, интересуясь величиной накруток к ценам столичных фирм (обычно это — 10-15%) и выбирая того, кто пообещает минимум. Обычно чем дороже товар, тем меньше наценка, но когда счет идет на десятки тысяч долларов, любая переплата кажется покупателю неоправданной. Поэтому профессионалы предпочитают брать аппаратуру в Москве по ценам оптовиков.
Большей частью городские магазины торгуют компактными камерами, называемыми в обиходе “мыльницами”, и пленкой, рассчитанной на коррекцию их оптических качеств. Фотоаппараты российской сборки можно найти в универмаге “Пассаж”. Они по-прежнему пользуются спросом и обеспечивают лучшее качество изображения, чем “мыльницы”, но основным их недостатком остается непредсказуемость.
“Самая большая беда нашей аппаратуры — в том, что она в любой момент может отказать, — уверяет фотохудожник Сергей Крылов. – У меня есть четыре одинаковых “Киева-88”, и ни в одном из них механика не работает. Как-то раз, потратив полдня, я вынул из них объективы, поставил на другой аппарат и проверил. Оказалось, что разрешающая способность везде разная, хотя собраны они в заводских условиях. Кроме того, при установке экспозиции, я не могу быть уверен, что получу желаемый результат, так как вместо 1/30 “Зенит” может запросто выдать 1/100, и фотографию придется выбрасывать”.
Поставкой отечественных фотоматериалов занимается МУП Фотоцентр “КАДР” — последняя цитадель Облфото, превратившаяся со временем в мелкооптовую фирму. Ее основными клиентами остаются городские фотоателье и тот же универмаг “Пассаж”. Помимо “КАДРА”, пленку, бумагу и химикаты заводов СНГ не возит почти никто.
По словам директора фотоцентра Виктора Артамонова, производители чувствуют себя скверно. ОАО “Славич” в Переяславле-Залесском сдает один из цехов в аренду фирме Kodak, чтобы она имела возможность резать и упаковывать привезенную из-за границы бумагу. С появлением иностранцев производство собственных цветных материалов “Коралл” пришлось свернуть, поскольку доведение их до кондиции требует денег, а оборотных средств предприятиям по-прежнему не хватает. Ассортимент черно-белых бумаг сократился до двух наименований — “Униброма” и “Бромэкспресса”. Все остальное, в том числе полиэтиленовое покрытие, делается исключительно под заказ.
Казанское ОАО “ТАСМА” три года назад обанкротилась и выпускает фотопленку лишь от случая к случаю — когда на заводе появляются деньги. ПО “СВЕМА”, оставшееся на Украине и считающееся отечественным условно, до июля работало более или менее успешно, выпуская форматную листовую и рулонную фотопленки, но затем – по причине отсутствия серебра и природного газа – сошло с дистанции.
“Мне очень нравятся черно-белые фотопленки “СВЕМА-32” и “СВЕМА-64”, — продолжает г-н Зиганшин. — При адекватной упаковке они могли бы стать абсолютно конкурентоспособными западным материалам. Парадокс: покупая несколько рулонов ILFORD, я одновременно беру и несколько кассет “СВЕМЫ”. Понятно, что используются они в разных целях, но после проявки я в любом случае получаю ожидаемый результат”.
Больше в СНГ работать не с кем, а импортные черно-белые материалы стоят в 2-3 раза дороже. Поэтому наши фотоателье пользуются ими только в порядке исключения.
“На поставку больших партий товара у “КАДРА” нет денег, — поясняет г-н Артамонов, – а все заводы-производители требуют 100%-ную предоплату. Для получения банковского кредита необходим гарант, а комитет по Госимуществу, являющийся собственником предприятия, в этой роли выступать не хочет”.

Фабрика денег

Американцы подсчитали, что на 10000 человек необходима одна машина, печатающая от 1 тыс. до 5 тыс. фотографий в сутки. По данным городского комитета по бытовому обслуживанию населения, в Екатеринбурге насчитывается приблизительно 112 мини-лабораторий. Если соотнести это количество с официальной численностью населения – 1 млн. 318 тыс. чел., получится квота 11768. Еще немного, и мы догоним Штаты. В то же время средний американец приобретает около 50 пленок в год, а российский фотолюбитель — не больше двух.

Пока мини-лабораторий не было, цветное фото делали вручную. К историям о фанатах, подогревавших химикаты в кухонных чайниках, всерьез относиться нельзя, но в докомпьютерную эпоху большинству фотографов по совместительству приходилось быть химиками. Некоторые из них, жалея денег, приобретали широкую пленку без срока годности и за счет манипуляций с реактивами пытались вытянуть из нее качество.
Теперь все упростилось. Открыть фотобизнес может каждый: для этого не требуется ни лицензии, ни кассового аппарата. Только деньги. В 1989 г. мини-лаборатории стоили около $ 80 тыс. “Облфото” средствами не располагало, и первыми необходимую сумму нашли частные предприниматели, поставившие машины компаний Konica и Agfa в бытовом комбинате на ул. Бебеля и в магазине на ул. Хохрякова.
По определению, мини-лаборатория — это машина с компьютером, наблюдающим за режимом проявки пленок и печатания фотографий. В среднем за смену, независимо от производительности, указанной в паспорте, оператор может напечатать около 3000 снимков разной величины. Взявшись за развитие сети мини-лабораторий, Екатеринбург перешагнул через хронологический этап проявочных цехов, выпекающих каждый час до 250000 снимков. Москва и Санкт-Петербург такие цехи успели построить, однако их производственные мощности оказались востребованы не полностью.
Быстрее всех возможности иностранной техники оценили профессионалы. Со своими пленками в Екатеринбург приезжали фотографы из Тобольска, Уфы и Тюмени. Лаборатории работали в две смены, днем обслуживая любителей. Поначалу операторам приходилось иметь дело с привычными для советских людей пленками ORVO COLOR. Чтобы процесс шел, температуру проявителя понижали с 38оС до 30оС. Временами картинкавыходила пристойной, но клиентам хотелось, чтобы это происходило чаще. В ответ операторы советовали работать на всем фирменном, и в конечном итоге приучили отечественного потребителя ценить качество. Как только это случилось, пленку из ГДР в лабораториях принимать перестали.
Поначалу машины окупали себя за 3-6 месяцев. Точной статистики, отражающей востребованность отдельных производителей нет. В настоящий момент сбором информации занимается представитель Kodak в Екатеринбурге Михаил Образцов, задавшийся целью нанести все лаборатории на карту, чтобы затем разместить ее в Интернете и время от времени вносить коррективы.
Однако уже сейчас известно, что Екатеринбург — единственный город в России с максимальным удельным весом лабораторий Konica. По непроверенным данным, их доля достигает 30%. Говорят, это произошло оттого, что поначалу фотомашины возили из Эмиратов, а самые выгодные предложения были у дилеров Konica. Сегодня продукцию фирмы на местном рынке продвигает “Коника сервис” — дочерняя компания ФПГ “Драгоценности Урала”, держащая в Екатеринбурге 4 лаборатории, и представительство компании “Техсоюза”, открывшей свой первый магазин в 1998 г.
“Когда мы здесь появились, нас уверяли, что все усилия будут напрасными, поскольку рынок поделен, оптовых и розничных торговцев более, чем достаточно, — говорит коммерческий директор ЗАО “Техсоюз” Илья Тыщенко. – Тем не менее я считаю, что с появлением нашей компании на рынке фотоуслуг произошел качественный скачок и потребители от этого только выиграли. Больше того: если сегодня в центре города откроется еще один магазин со своей лабораторий, где будет налажен хороший сервис, он тоже будет востребован”.
Остальные проценты распределяются так: Noritsu, San Marco и Gretac, работающие в салонах Kodak, – 25, столько же – Fuji, около 12 — Agfa и еще 8 — все остальные. В области первое место занимает Kodak, а остальные три – Konica, Fuji и Agfa.
Одновременно или почти одновременно стали появляться посредники. Раскинув сети приемных пунктов, они собирали заказы на проявку пленок и печатание фото, чтобы потом сдавать их оптом в лаборатории. Иногда эти точки внезапно исчезали, не успев отдать гражданам фотографии со свадеб и дней рождений. Относительно того, сколько приемников необходимо, чтобы прокормить машину, мнения расходятся. Долгое время считалось, что 2-3 пункта компенсируют лишь расходы на химию и для успешного бизнеса необходимо не меньше десятка. Но это очень субъективная точка зрения. Многое зависит от местоположения приемного пункта, поскольку даже на Ленина есть мертвые зоны, где коммерция никуда не идет. Сегодня печать одной фотографии потребительского формата 10 х 15 стоит 5 руб., в то время как оптовая цена такого же снимка — всего 2,2 руб. Поэтому владелец лабораторий “Kodak Express” Дмитрий Андреев считает, что работать с оптовиками невыгодно. Коммерческий директор “Фотографического магазина Метенкова” Сергей Дариенко придерживается такого же мнения. “Если сравнить эффективность торговой точки, где стоит мини-лаборатория, и эффективность обычного приемного пункта, — говорит он, — то соотношение объемов принимаемых заказов будет 80:20, а иногда – 90:10. И приемные пункты, где нет машин, прогорают очень быстро. Мы много раз заключали договора с посредниками, обещавшими приносить нам заказы оптом, но месяца через два они все куда-то исчезали”.
Таким образом, этот сектор рынка делится на две части: первая обслуживает розницу, вторая работает с посредниками. Например, компания “Фотосоюз”, торгующая всем, что связано с фотографией, принимает заказы для своей мини-лаборатории только у оптовиков города и области. По словам директора фирмы “Уралфото” Марины Перминой, их собственная сеть насчитывает более 20 приемных пунктов, расположенных в магазинах и на станциях метрополитена.
Мини-лаборатории печатают фотографии максимальным размером 30х45. Снимки форматом 50х60 в Екатеринбурге делают только вручную. Большая часть машин настроена на обслуживание любителей и печатает их снимки, не особенно утруждая себя коррекцией цвета. В идеале лаборатории должны работать круглосуточно, оправдывая вложенные в них деньги, но иногда хозяева сознательно укорачивают режим работы, опасаясь, что по ночам их операторы будут выполнять левые заказы. Что касается профессиональных фотографов, то в лабораториях к ним относятся с опаской, полагая, что высокие требования к машинной печати не всегда оправданны.
В разгар кризиса владельцы мини-лабораторий разделились на тех, кто успел выплатить кредиты, и тех, кого 17 августа застало врасплох. Одни свои мини-лаборатории продавали, другие — покупали, вкладывая деньги.
 “То состояние структур, которое мы имеем на сегодняшний день, развилось в течение трех лет и окончательный вид приобрело перед кризисом 1998 г., — говорит директор “Коника-сервис” Константин Косяков. — Затем последовал сильный спад, и большое количество фирм разорилось. На сегодняшний день на рынке остались самые сильные, и хотя ниши поделены и предложения фотолабораторий превышают спрос населения, в фотобизнесе наблюдается определенный подъем. Однако экстенсивное развитие, по крайней мере — в ближайшее время, маловероятно”.
Почувствуйте разницу: сегодня затраты на покупку фотомашины можно компенсировать за 1,5-2 года. Цены заметно снизились, и новую мини-лабораторию можно приобрести за $ 40 тыс., однако желающие развернуть бизнес встречаются редко. Оживший в 1999 г. вторичный рынок замер в ожидании покупателей.
“После кризиса мини-лаборатории в городах области оказались загруженными лишь на 20-30%, — комментирует заместитель директора фирмы “Фотосоюз” Сергей Сивков. — Поэтому кое-где их владельцы объединяются, продают лишние машины, а оставшиеся эксплуатируют на паях. В Екатеринбурге подержанные машины переходят из рук в руки: расширяющим свой бизнес выгодно покупать лаборатории, бывшие в употреблении, потому что сегодня они стоят в 2-3 раза дешевле”.
Сказав себе, что складывать яйца в одну корзину — напрасный труд и делать деньги можно по-разному, компании стали пробовать свои силы в других сферах. “Коника сервис” развивает сеть мультивидеоэкранов: первый был установлен этой весной на перекрестке Ленина-Карла Либкнехта и еще 5 ждут своей очереди. Согласно общему плану, они войдут в общероссийскую сеть, управляемую через Интернет. По словам г-на Косякова, к развитию такой сети проявляют интерес иностранные инвесторы. В свою очередь, компания “Новое кино”, учрежденная хозяевами “Техсоюза”, занимается строительством и эксплуатацией кинотеатров. Их первым проектом в Екатеринбурге станет реконструкция “Октября”, которая должна завершиться к осени 2001 года.