«Мы шли и думали: как ребенок 4-х лет сюда дошел?» — Евгений Ганеев о поиске Димы Пескова

«Это просто чудо!» — так жители Свердловской области встретили новость о том, что пропавший в лесу под Рефтинским водохранилищем четырехлетний мальчик найден живым. Поиски шли четверо суток, в них принимали участие и силовые структуры с мощной техникой, и волонтеры, вооруженные лишь компасами, навигаторами и желанием найти ребенка во что бы то ни стало.

 

Интервью DK.RU с одним из добровольцев — Евгением Ганеевым, собственником магазина готового бизнеса UralDelo. 

 

Женя, ты участвовал в поисках пропавшего мальчика Димы Пескова. Как это все происходило?

 

— Начну с того, что я состою добровольцем в поисковом отряде «Сокол» и участвую в таких операциях уже три-четыре года. Наш лидер, Сергей Широбоков, это просто поисковик от бога. И когда что-то происходит, из тысяч вариантов он оказывается в максимальной близости как раз к нужному месту. В этот раз он тоже одним из первых прибыл на место пропажи Димы, потому что в субботу, опять же из множества жизненных вариаций (мог же чем угодно заниматься и куда угодно ехать), он был на Тюменском тракте, не так далеко от Асбеста (4-хлетний Дима потерялся в лесу под Рефтинским водохранилищем 10 июня, — прим. ред.). И как раз когда поступил сигнал о том, что потерялся ребенок, он был в часе езды от этой точки. 

 

Как происходит оповещение?

 

— Информация о пропаже ребенка приходит руководителям поисковых отрядов от полиции, а они уже пересылают нам. Иногда сигналы приходят и от обычных людей. У нас есть и общий чат, и sms-рассылка, которую получают все, кто заявился в качестве добровольца отряда. 

 

Мы сразу же мобилизуемся, у нас все собрано, все подготовлено и лежит в машинах. Зимой один комплект, летом другой. Буквально через несколько минут можно уже выдвигаться. Поэтому уже через два-три часа после пропажи Димы мы все были на месте и начали поиски.

 

А что должно быть в комплекте?

 

— Резиновые сапоги, одежда походного типа, заряженные рации, свисток для поиска в лесу, навигатор или компас. Какой-то перекус (например, орешки или сухофрукты) и, естественно, аптечка — это все должно быть готово, потому что на сборы уйдет время, а в поисковых операциях каждый час на счету. 

 

Много у вас добровольцев?

 

— Это переменная величина. Сейчас, после поисков Димы, которые освещались в СМИ и получили резонанс, стало очень много. А бывало, что приезжаешь на поиски, а вас всего двое. Особенно если это будни, да еще и далеко от города.

 

Ваш отряд только детей ищет?

 

— Да, мы ищем только детей или пожилых людей, которых тоже можно приравнять к детям. 

 

Сколько раз ты выходил на поиски?

 

— Наверно, раз 15 уже участвовал.

 

Всегда удавалось найти пропавших детей?

 

— Нет, например, пропавшую Сашу Золотину из Михайловска ищем уже больше года (полуторагодовалая девочка пропала осенью 2015 г., — прим. ред.). Поиски не останавливаются никогда. Просто со временем из активной фазы они переходят в пассивную. Руководствуемся всегда здравым смыслом, верой в то, что ребенок жив, и еще это все умножаем на четыре, на всякий случай, но ищем всегда до тех пор, пока нельзя будет поставить точку. 

 

Не всегда удается найти живыми... по-разному бывает. Иногда ищем по лесам, иногда в городе. Например, недавно потерялись две девочки, 13 и 14 лет. Место пропажи — какие-то поселки в области. Но последний билинг неделю назад засек их на вокзале в Екатеринбурге. Мы выехали туда, опросили всех старожилов, которые торгуют хот-догами и попкорном. Слово за слово, и нашли человека, который видел девочек буквально вчера. В итоге определили адрес, где они обитают, и передали путешественниц к в руки полиции.

 

А как вы представляетесь?

 

— Говорим: мы такие-то такие-то, добровольцы поискового отряда «Сокол» (не волонтеры, а именно добровольцы), ищем пропавших детей. Никаких корочек у нас нет. 

 

 

Давай вернемся к поискам Димы. С чего вы начали? 

 

— Начали прочесывать лес. 

 

Как это происходит? Через сколько метров друг от друга вы идете?

 

— Зависит от местности: если высокая трава, то надо держать интервал два метра, в лесу от трех до пяти метров. Как это происходит: на какой-то ровной площадке люди выстраиваются в цепочку, дается инструктаж, как идти, на какие детали обращать внимание, в какую одежду был одет ребенок, чтобы все визуально представляли: «Красная куртка, синие штаны». 

 

Это руководитель поискового отряда дает установку?

 

— Руководителя на всех не хватит. На каждые 20 человек, как правило, выделяется либо более опытный доброволец, либо полицейский с рацией. Потому что если люди никогда не участвовали в поисках, они не знают, как держать интервал, что делать. Одеты тоже многие несоответствующе, а это очень тормозит общий ряд, ведь должны двигаться более-менее синхронно.  

 

Сколько человек участвовало в поисках Димы?

 

— Называют разные цифры, до трех тысяч. В первый день одномоментно я видел около трехсот человек.

 

Ты все четыре дня был там?

 

— Нет, все дни не удалось, я был первые сутки. И мы, конечно, надеялись в первый день найти мальчика, потому что через два часа после начала поисков ребята из нашего, левого, фланга увидели первый след. Записали координаты, сообщили в штаб. По этому следу сразу двинулась овчарка Кекс. Это коренным образом переломило ход поиска: основная масса людей была временно переброшена на другие участки, и только небольшая группа добровольцев шла следом за собакой и прочесывала пространство справа и слева. Это для того, чтобы не затоптать следы и не сбивать с толку собаку. Часам к 11-ти вечера мы дошли до 35 опоры ЛЭП (сейчас это уже известное место), то есть прошли где-то 6,5 км от места пропажи. Но там собака след потеряла. 

 

Первый след Димы

 

Это вообще странно, что маленький мальчик, который заблудился в лесу, не забился куда-нибудь в укромное место, а все шел и шел...

 

— Удивительно! 6,5 км — кажется, немного, но, учитывая, что там болота, бурелом, высокая трава — это огромная дистанция. Мы сами шли и думали, что ребенок четырех лет сюда бы точно не дошел. А оказалось, что он еще вдвое превысил это расстояние, потому что бродил туда-сюда. 

 

Сколько вы в день прошли километров?

 

— В первый день мы прошли радиус где-то 6-7 км, а всего суммарно за четыре дня поисковики прочесали 52 кв. км.

 

Как вы действовали, когда стемнело, а след потеряли? 

 

— Ночью продолжали искать по наводкам тепловизора. Уже как раз можно было пустить беспилотник с тепловизором. Хочу отметить, что на этих поисках были задействованы гигантские силы и средства: и МЧС, и ГУВД, и сотни добровольцев. На моей памяти это впервые. ГУВД выделило беспилотник с тепловизором (не обычный квадрокоптер, а настоящий самолет) — это очень мощная техника, к которой прилагается целый КамАЗ с множеством навигационного и расшифровочного оборудования.  

 

Тепловизор не может работать днем, потому что кроны деревьев, камни, вся окружающая среда нагревается, и нужно, чтобы это слегка остыло. Но тепловизор так и не засек ребенка.

 

 

Я видела в обсуждениях такой вопрос: «Почему тепловизор засек зверей: лося, медведя, — но не засек мальчика?». 

 

— Тепловизор — хороший помощник в поисках, но это не панацея. Если мальчик лежал под деревом, вполне могло быть так, что крона не пропускала тепло. Это помогает в какой-то мере, но полностью на тепловизор рассчитывать нельзя. 

 

Ночью мы действовали следующим образом: тепловизор обнаруживал черные точки, то есть что-то, что излучает тепло, с самолета шел звуковой сигнал, чтобы попытаться спугнуть, если это живое существо, и увидеть силуэт. Когда были точки, похожие на мальчика и по размеру, и по степени реакции, мы получали координаты и выходили по ним смотреть. Но это могла быть просто лужица, которая сверху похожа на человека, а в ней что-то гниет и излучает тепло, или трухлявый пень. Каждый раз это были ложные объекты. 

 

Ночью людей стало меньше?

 

— Люди постоянно уезжали и приезжали, но там всегда было много народу. Очень хочется сказать, что каждый, кто там был — все великие молодцы, все герои: и те, кто прочесывал лес, пусть даже совсем в другом месте (ведь они закрывали варианты, сужая круг поиска), и те, кто довозил добровольцев, делал огромную телефонную работу, приносил еду или дрова, потому что из леса все выходили мокрые, и нужно было где-то сушить одежду и греться. Каждый без исключения внес вклад в спасение жизни малыша. Многие без устали искали все четыре с лишним дня, спали по паре часов, и снова в бой, выходили вглубь леса в три утра, чтоб к рассвету начать поиск уже не с базы, а сразу с непройденных квадратов. 

 

Но, кстати, были и те, кто поискам мешал. Это я говорю про экстрасенсов. Их было четверо: один приехал на место и трое консультировали по телефону. В очередной раз мы убедились: самое лучшее, что можно сделать с экстрасенсами, это просто гнать их поганой метлой. 

 

То есть толку от экстрасенсов ноль?

 

— Нет, не ноль. А даже минус толк. Они путают, отвлекают на себя силы, внимание, нужно выслушивать их бред. Экстрасенсы делятся на два типа: либо откровенные мошенники, либо душевнобольные люди. Других экстрасенсов нет, и пусть мне кто-то докажет обратное. 

 

Не помнишь, что они говорили? 

 

— Конечно, помню! Один увел группу совершенно не в ту сторону, далеко от следов и от места, где вероятность найти Диму была самой высокой. Действовал этот человек явно по определенной стратегии: «Если получится — я стану известным экстрасенсом, а если нет — тихо исчезну». Что он, собственно говоря, и сделал. Не помню, как его зовут, но стыд и позор этому человеку. Другие экстрасенсы отняли много добровольцев только тем, что сказали: «Мы видим энергию смерти». Я уверен, что кого-то это остановило, потому что — зачем искать дальше, и кто-то до места просто не доехал. 

 

 

Если человек хочет принять участие в поисках, что ему делать? К кому на месте обращаться?

 

— Всегда в открытом доступе есть телефон координатора поисков либо на месте ищите людей в форме: МЧС или полицию. Они дальше уже направят, к кому обратиться и где получить задание. Это очень сильная командная работа, здесь все пригождаются. Нужна любая помощь! Многие из числа тех, кого я звал на поиски, не приехали, у людей возникают прямые или косвенные отговорки. Некоторые говорили: «Мы же с детьми», но я видел пару, которая приехала с ребенком, и муж с женой по очереди участвовали в поисках! Их не остановило, что не с кем оставить малыша. Это тоже частный случай героизма, это готовность мгновенно прийти на помощь, найти возможности, а не отговорки. 

 

Я слышала, ты после этого случая купил своим детям часы с GPS-маячком. Это правда?

 

— Да, мы все знаем, что за детьми просто нужно хорошо присматривать, не спускать глаз. Это сложно: у меня самого четверо детей. Но это реально. И все же, чтоб подстраховаться, для самоуспокоения, купил младшим часы с GPS, потому что сами скоро собираемся в семейный поход в лес.