Лучше меньше, да предприимчивей

Екатеринбург не входит в число российских городов, где власть и малый бизнес живут душа в душу.

О поддержке малого предпринимательства сегод-
 ня не говорит только ленивый политик. Тема,
 бесспорно, актуальна – менее чем за десять лет вес малого бизнеса в национальной экономике необычайно возрос. В пореформенной России число малых предприятий увеличилось с 268 (в 1991 г.) до 870 тыс. Правда, с 1995 г. по настоящее время в полку предпринимателей почти не прибыло. К тому же, чтобы не создать у читателя ложное впечатление о размахе малого бизнеса в своем отечестве, заметим: 870 тыс. на фоне 150 млн населения – мягко говоря, немного. Скажем, в Польше с населением 38,5 млн малых предприятий около 2 млн.
В России очень плодовит на малые предприятия сектор торговли и общественного питания – и в этом смысле Свердловская область не исключение из правил. В наших краях означенные отрасли составляют едва ли не половину (45,1%) всего малого предпринимательства. Заметно ниже активность в мелкомасштабной промышленности (18%) – затраты, которых от предпринимателя требует эта капиталоемкая сфера, немногим по карману. Впрочем, промышленность в малом бизнесе области уверенно превышает по темпам роста общефедеральный уровень, наряду с наукой, научным обслуживанием и опять же торговлей. Самой высокорентабельной зоной малого бизнеса считается связь и операции с недвижимостью. Чего не скажешь о предприятиях АПК, они беспросветно убыточны.
Что такое малый бизнес?
Истинный его смысл стал достоянием соотечественников совсем недавно. Марксистско-ленинская политэкономия малый бизнес категорически не признавала – кроме того, в нашей стране он был синонимичен буржуазности и мелкособственническому сознанию, что изживалось в советских людях десятилетиями. Между тем на Западе малый бизнес всегда был частью общественного фундамента и экономической культуры. Суть предпринимательства, с точки зрения Ф. Хайека, в поиске новых экономических возможностей. Крупнейший австрийский экономист видел в нем не столько занятие, сколько форму поведения. Всякий, чье поведение отличается поисковым стилем, есть потенциальный предприниматель.
Экономисты развитых государств непрестанно отмечают: малый бизнес эффективен в создании здоровой конкурентной среды и снижении безработицы. Его гибкость и легковесность позволяют ему очень своевременно и адекватно реагировать на изменение потребительского спроса. Оттого в насыщении рынков товарами и услугами роль малого предпринимательства сложно переоценить. Помимо прочего, оно находит себе применение и в крупнопромышленном производстве, например, обеспечивая комплектующими гигантов машиностроения.
На Западе критериями, классифицирующими компанию по ее экономическому статусу, служат количество занятых и объем производства. Зарубежные эксперты предлагают и другие характеристики “малого” — качественные. Так, фирма относится к малому бизнесу, если наблюдается высокое эмоциональное вовлечение в дело каждого ее сотрудника, когда работники совмещают несколько должностей, а собственник и менеджер — одно лицо.
Отечественными законами малое предприятие определяется исходя из численности персонала (для каждой отрасли свой лимит), а также размеров долевого участия государственных и негосударственных организаций в его уставном капитале. Специалисты считают, что наши законодатели выпустили из виду валовой доход. Видимо, в обозримом будущем этот пробел так и не будет восполнен: в проекте нового федерального закона о господдержке малого предпринимательства фигурирует не доход, а выручка. Что, на взгляд директора ЦСП Евгения Копеляна, совершенно некорректно, ибо по выручке категорически нельзя судить о масштабах экономической деятельности. Вырученные средства вполне могут и не покрывать расходов предприятия либо едва компенсировать их.
Но как бы совершенным ни был закон, очерчивающий контуры малого бизнеса, ему он все равно, что мертвому припарка. Сколько-нибудь серьезных льгот для малого предприятия в нашей стране нет. Разве что упрощенная система налогообложения, однако право перехода к ней имеют только компании, чей кадровый состав не превышает 15 человек. Государственная забота о предпринимателях могла бы прежде всего выразиться в создании цивилизованных условий для выживаемости и развития бизнеса. Однако, к большому сожалению, за минувшие десять лет этого не случилось. Власть предпочла заботиться о малых предприятиях опосредованно — создавая инфраструктуру Центров поддержки, скупо финансируемую. А иногда и вовсе лишая ее дотации.

Не мытьем, так поддержкой
Прежде чем говорить о государственной поддержке малого бизнеса, необходимо понять, что объективно оценить ее результаты нет никакой возможности. В большинстве случаев официальная статистика на поверку оказывается несостоятельной. А, не имея представления о целом, довольствоваться частностями неразумно.
Согласно данным Госкомстата, в малом предпринимательстве Екатеринбурга занято 68,3 тыс. горожан (без учета совместителей и работников несписочного состава). В то же время в этом секторе комитет по промышленности и науке уже насчитывает 120 тыс. человек – что, очевидно, тоже небесспорно. Есть цифры общего числа зарегистрированных предприятий – но опираться на них даже при самом общем анализе бессмысленно: неизвестно, сколько малых предприятий в действительности работают, а сколько – перешли в разряд мертвых душ.
“В законах не предусмотрена ответственность за неликвидацию предприятия, даже если фирма на протяжении нескольких лет фактически деятельности не ведет и сдает нулевые балансы”, — свидетельствует начальник отдела учета налогоплательщиков ГНИ по Екатеринбургу Элеонора Ершова.
Но присмотревшись к массиву действующих предприятий, мы увидим, что и в нем не все чисто. Укрываясь от поборов государства, множество организаций различного масштаба пожелали стать индивидуальными предпринимателями, имеющими по российским законам значительные налоговые выгоды. Рассказывают, что после введения налога с продаж в Госкомимущество тотчас выстроилась очередь руководителей, поспешивших заполучить спасительный статус. В результате, помимо прочих, в индивидуальных предпринимателей обратились люди, чей бизнес был примерно так же мал, как костюм борца сумо на годовалом ребенке. Наглядным примером здесь может служить индивидуальный предприниматель Игорь Ковпак, президент АО “Супермаркет Кировский”.
Кроме того, весьма расплывчаты статистические контуры отраслей, традиционно наполняемые малыми предприятиями. Что напускает туману в планы по развитию целевых рынков. Так, гостиничная индустрия нашего города – темный лес не только для гостя, но и для муниципалитета, не ведающего об истинных размерах своего гостиничного хозяйства. Из официальных источников можно заключить, что в Екатеринбурге работает 23 отеля. Специалисты же утверждают, что эти данные далеки от жизни: отелей в Уральской столице практически вдвое больше.
Статические искажения говорят о некоторой условности макроэкономических показателей, в отчетах госведомств, курирующих малое предпринимательство. В таком случае вызывают сомнения и принципы расчета бюджетных затрат на его поддержку.
Впрочем, финансовая помощь малому бизнесу со стороны администрации города настолько незначительна, что никакая, даже самая безупречная статистика не в силах ее увеличить.
В этом году финансирование не должно превысить 0,5 млн руб., 300 тыс. руб. из которых пойдут на нужды работающих и создание новых бизнес-инкубаторов, а 200 тыс. руб. будут пущены на технопарки. По выражению директора одной местной торговой компании, это не поддержка, а обман зрения. Малые предприятия уже обеспечивают 16% поступлений в городскую казну и четверть всего объема работ и услуг, произведенных в Уральской столице. Однако на стимулирование роста этой важнейшей для города экономической среды власти отказываются выделять больше названного выше.
В результате иные бизнес-инкубаторы не видят от государства ни копейки. Им приходится работать в помещениях, которые нуждаются в кап. ремонте (именно такую картину мы наблюдали в фонде поддержки малого предпринимательства, что на ул. Бабушкина, 18-а). Конечно, так живут далеко не все организации, помогающие малому бизнесу. ЦСП при правительстве Свердловской области – кстати, один из учредителей упомянутого фонда – занимает целое крыло современного офисного здания, расположенного в самом центре города.
Однако финансовые или бытовые особенности работы Центров и бизнес-инкубаторов не так важны для понимания их места в нынешнем политико-экономическом контексте. Есть мнение, что за годы своей работы в новой России они стали посредником между малым бизнесом и властью. Они не устают говорить с ней о проблемах своих подопечных, устраивают конференции, проводят круглые столы, добиваются выездных совещаний – в общем, используют все возможные средства для того, чтобы привлечь к собственному делу рассеянное внимание власти. И в том их большая, но не главная заслуга.
ЦПП оправдывают свое существование, в первую очередь, удовлетворяя потребности предпринимателей в информации, образовании и кредитах. В подобных Центрах есть насущная потребность, как в мудром совете или выгодном знакомстве.
“Не менее трети контактов с партнерами появились у нас благодаря сотрудничеству с этими организациями, — признался “ДК” Александр Зырянов, возглавляющий фирму “Полипром”, производящую технику, не имеющую аналогов в мировой практике переработки сухих сыпучих материалов. По его мнению, организуемые Центрами семинары или клубы очень важны для предпринимателя. Там собирается узкий круг специалистов, заинтересованных в решении конкретных проблем. Кроме того, такие встречи дают возможность познакомиться с иностранными консультантами и программами, которые они предлагают.

Бизнесмен предполагает,
а чиновник располагает
В беседах о социальной роли среднего класса предпринимателей екатеринбургские чиновники обнаруживают удивительное красноречие. Однако воздержимся от передачи их казенной риторики, ибо она у всех на слуху. Уставшие от демагогии бесконечных избирательных кампаний горожане твердо уяснили, что малый бизнес – это хорошо, а его поддержка – святая обязанность власть имущих.
При этом сами малые предприниматели, как правило, лишены возможности через СМИ доносить до общественности свой взгляд на происходящее. И от этого у части общества складывается неверное впечатление о положении бизнеса.
Между тем в настроениях на малых предприятиях, где нам довелось побывать, большого разнообразия мы не обнаружили. Везде сетуют на произвол чиновников, в том числе из контролирующих органов, и удушающие налоги, что отбирают у предпринимателя до 97 коп. с рубля прибыли. Но если последнее препятствие с грехом пополам удается обойти (в противном случае писать было бы не о чем), то с бюрократической стихией поневоле приходится мириться.
По словам Владимира Брылина, директора Екатеринбургской палаты товаропроизводителей и Свердловского регионального агентства поддержки малого бизнеса, в любой момент закрыть малое предприятие в нашей стране могут 38 (!) организаций — ветеринарная инспекция, Санэпидемнадзор, карантинный надзор, охрана труда, пожарники, комитет по управлению имуществом, экологическая комиссия и даже дорожная служба. Регламент работы вышеперечисленных служб может произвольно установить их руководство. Например, СЭС будет приходить к вам несколько раз в неделю, не объясняя, чем вызвано столь пристальное внимание. Известны случаи, когда хлебопекарное предприятие штрафовали за мешки с мукой, временно поставленные в коридор, пока разгружался склад.
“В подобных условиях о нормальной работе не может быть и речи, — считает директор консалтинговой фирмы “Урал-Гермес” Александр Засухин. — Предприниматель прекрасно знает, что при желании придраться можно, к чему угодно. Так что каждая новая проверка создает для него стрессовую ситуацию”.
В декабре 1999 г. мэр Екатеринбурга подписал постановление, заметно сократившее перечень контролеров. Оно также обязало проверяющих иметь при себе служебное удостоверение и предписание, заверенное начальством соответствующего ведомства. Однако постановление облегчило существование только торговцам, не распространив своего действия на другие отрасли.
Массу проблем таят в себе вопросы, связанные с недвижимостью. Прежде чем обзавестись помещением под магазин или офис, предприниматель проходит бюрократический ад. Иначе не скажешь. При строительстве или реконструкции здания заказчик вынужден обвивать пороги по меньшей мере 20 инстанций, включая Управление по благоустройству города, горСЭС, ГИБДД, Водоканал, пожарников, экологов и др. Подпись каждой из служб — решающая. На все согласования может уйти не один месяц – на прием в том же ГИБДД отводится не более 4 часов в неделю. В итоге теряешь и время и деньги. По словам главного архитектора проектного бюро “Арк-нест” Ольги Нестеренко, сбор подписей больно бьет предпринимателю по карману. Повсеместное мздоимство оборачивается для него издержками, доходящими до 20 тыс. руб.
Но даже благополучно миновав все предписанные кабинеты, бизнесмен, увы, не застрахован от неудачи. Для торговых предприятий подводным камнем может стать Софья Федотова, исполнительный директор Фонда поддержки малого предпринимательства “Бизнес-инкубатор”

— Основной проблемой российского малого бизнеса остается отношение к нему властных структур. Чтобы улучшить положение, в первую очередь, потребуются изменения на уровне федерального правительства. А это, прежде всего, совершенствование законодательства и снижение налогового прессинга. Государству по силам пропагандистская работа – она будет эффективным добавочным инструментом. Ведь россиян, воспринимающих предпринимателей как нечистых на руку людей, еще немало.
В Екатеринбурге организации содействия предпринимательству пытались добиться финансирования от администрации. Практически каждая структура представила конкретный план работ в расчете на поддержку. Но, с моей точки зрения, в ближайшее время город не будет выделять деньги на программы поддержки. Не исключено, что такая позиция — проекция отношения к малому бизнесу со стороны федеральных властей. Мы – организация, некоммерческая по статусу, финансовой поддержки от администрации города, в отличие от некоторых городских центров, не получаем. Это было только в первый год существования нашего Фонда. Сейчас мы зарабатываем на жизнь сами, оказывая некоторые услуги на коммерческой основе.
Мы консультируем по правовым вопросам, бизнес-планированию, предоставляем микрокредиты, обучаем основам работы на ПК, обслуживаем компьютерную технику, регистрируем предприятия. Не так давно мы создали Интернет-магазин, специализирующийся на товарах народного промысла. Самыми популярными услугами среди предпринимателей остаются микрокредитование, консультации по регистрации предприятия и налогообложению.
Больной вопрос нашего Фонда – помещение под бизнес-инкубатор: у нас его нет. Неоднократно обращались за помощью в городскую администрацию, в Комитет государственного имущества, Комитет по промышленности и науке и другие, но не находим понимания, хотя письменного отказа на наши просьбы не было. Несколько лет назад мы нашли помещение и была предварительная договоренность о том, что там будет размещен бизнес-инкубатор. Однако его продали некой коммерческой организации, организовавшей там впоследствии сауну. Был второй вариант, но помещение разрешили брать только после уплаты долгов прежних владельцев.

Малое предпринимательство
в дореволюционном Екатеринбурге Важнейшим условием развития предпринимательской инициативы населения Российской Империи во II половине XIX в. стала отмена крепостного права в 1861 г. Последовавшие за ней реформы Александра Второго – земская, городская, судебная, военная, финансовая и другие, – активизировали рост частнокапиталистического сектора промышленности русских городов. Для Екатеринбурга, бывшего территорией абсолютного господства горных властей, важную роль сыграл также переход города из ведения горного ведомства в гражданское.
В эпоху “великих реформ” Екатеринбург вступал уездным городом с населением около 20 тыс. жителей. В городе действовали 3 относительно крупных казенных (т.е. государственных) предприятия – Монетный двор, механический завод, Императорская гранильная фабрика и 27 небольших частных предприятий: 6 салотопенных заводов, на которых было занято всего 120 рабочих; 3 свечносальных, 2 экипажных, по одному водочному, стеариновому, инструментальному, писчебумажному, кожевенному, свечно-восковому, клейному и изразцовому заводу. Спад горнозаводской промышленности Урала приводил к возрастанию числа уволенных мастеровых и бывших приписных крестьян. Не все и не сразу нашли себе применение в частнокапиталистическом секторе Екатеринбурга, и был период, когда в нищете пребывало около 1000 человек, то есть каждый двадцатый горожанин. Отчасти проблему разрешали вновь появляющиеся в Екатеринбурге мелкие и средние предприятия легкой и пищевой промышленности, основанные на вольнонаемном труде. Их число возросло к 1872 г. до 40.
О закреплении положительных тенденций в экономическом положении пореформенного Екатеринбурга свидетельствуют данные однодневных переписей 1873 и 1887 годов.
По переписи 1873 г. в городе существовало 308 торговых лавок, 16 столярных, 12 камнерезных и 9 салотопенных мастерских, 7 водочных заводов, 3 механические заведения. Таких объектов частного предпринимательства, как кабаки и публичные дома, насчитывалось, соответственно, 96 и 48.
Среди 30 274 горожан кустари и ремесленники составляли около 1800 чел. (6%), торговцы – 675 чел. (2%). Самой многочисленной было профессиональное сообщество ломовых и легковых извозчиков – 260 чел. Также довольно внушительными были группы чеботарей (сапожников — 186 чел.), пильщиков (176 чел.), плотников (175 чел.), кузнецов (138 чел.), камнерезов (136 чел.), печников (89 чел.).
В 1870–1880-х годах в Екатеринбурге наряду с такими крупными промышленными предприятиями, как спичечный завод М. А. Ворожцова, паровая мельница И.И. Симанова, дрожжево-винокуренный завод купца С.Ф.Чистякова и другими, открываются небольшие мастерские. Так, в это время возникают мастерская Д.С.Перминова с 20 рабочими, снабжавшая гармониками весь Екатеринбургский уезд; мебельная мастерская братьев Галкиных, привлекавшая по мере необходимости от 2 до 6 рабочих, с годовым оборотом в 1,5–2 тыс. руб.; бондарное заведение Ф.Е.Паккерта с 3 рабочими, продукция которого сбывалась на Урале и в Сибири; мастерская готового мужского платья мещанина П.М.Овчинникова с 3-7 рабочими и сбытом продукции в пределах Екатеринбургского уезда и многие другие.
По городской переписи 1887 г. в Екатеринбурге действовало 389 кустарных и ремесленных заведения, т.е. промыслами было занято 26,2% населения. Торговцы и приказчики торговых заведений в городе составляли более 2 тысяч человек, они содержали и обслуживали 700 магазинов и лавок, 233 лавочки и балагана по мелочному торгу, 32 портерных и пивных, 48 трактиров, погребков и винных лавок, 5 оптовых складов и столько же книжных лавок.
 Значительно выросшая к концу XIX века фабрично-заводская и кустарная промышленность Екатеринбурга одновременно существенно изменила свою структуру. Среди мелких и средних кустарных заведений и мастерских более всего распространены экипажно-колесные (33), сапожные (33), булочные (23), столярные (22), прачечные и салотопенные (по 19).
Естественно, торговые и ремесленные заведения были расположены в пределах Екатеринбурга неравномерно. Так, на одной из центральных улиц города – Покровском проспекте (ныне ул. Малышева) — на 85 домов приходилось 64 магазина и лавки, 22 мелких мастерских, водочный завод, 4 типографии и литографии, 2 гостиницы и 1 постоялый двор. В то же время на западной окраине города – ул. Московской, на 77 домов приходилось лишь две мастерских и одно трактирное заведение.
Проявившаяся уже в 1880-х гг. положительная тенденция в развитии экономики Екатеринбурга продолжала действовать и на рубеже XIX–XX вв. Региональная статистика в этот период отмечает тот факт, что в городах 1/3 населения была занята в торговле, на транспорте, учреждениях связи и на частной службе.
Характерной особенностью мелких торговых предприятий и кустарных заведений была их семейная организация. Мелкие кустарные заведения зачастую располагались в жилом помещении семьи или на усадьбе. Мелочные лавочки также располагались в большинстве случаев в домах их владельцев.
В кустарном производстве зачастую были заняты все члены семьи, включая женщин и детей.
Так, например, камнерезный промысел К. Денисова перенял его сын А. К. Денисов-Уральский, не только изготавливавший “насыпные” иконы с уральскими самоцветами, но и ставший знаменитым художником. Достаточно редкий для сегодняшнего дня иконописный и иконостасный промысел П. О. Кожевникова переняли его сыновья. В мелких торговых заведениях главами, в ряде случаев, становились вдовы мастеровых, чиновников, мещан, которые также привлекали к делу своих детей и других родственников. Эта тенденция сохранялась в средних и относительно крупных торговых и торгово-промышленных заведениях, где кровные родственники могли выступать в качестве организаторов производства, а дальние приглашались на роли приказчиков, бухгалтеров и т.д. В качестве примеров могут быть приведены семьи Афониных, Корольковых, Макаровых, Пермяковых, Суслиных и многих других.
Торговые предприятия, фабрично-заводские и ремесленные заведения, а также личные промысловые занятия облагались государственным промысловым налогом в соответствии с Положением 1898 года, которое действовало вплоть до революции 1917 г. В начале ХХ века промысловый налог в Екатеринбурге и уезде составлял от 10 до 125 руб. ежегодно для торговых заведений разных разрядов. Для занимающихся развозной и разносной торговлей эта сумма составляла 20 и 6 руб. соответственно. Промысловым налогом не облагалась продажа сельскохозяйственной продукции, съестных припасов, напитков, мороженого, изделий кустарного и домашнего производства (за исключением изделий из драгоценных камней и металлов), ручных сельскохозяйственных инструментов, “простонародной” одежды и обуви и некоторых других товаров вразнос или из временных торговых помещений.
Для ведения мелочного, развозного и разносного торга, а также содержания торговых заведений покупались годовые и полугодовые свидетельства. Так, на 1900 г. по Екатеринбургу было выдано 1524 свидетельства для ведения мелочной торговли (16% от общего количества по Пермской губернии), 42 свидетельства на развозную торговлю (10%), 238 свидетельств на разносную торговлю (22%) и 392 промысловых свидетельства (22% от общего числа по губернии).
К началу ХХ в. единое целое с городом составляло кустарное и ремесленное производство пригородов. Кустари работали, как правило, по заказам крупных екатеринбургских фабрик и магазинов, которые обеспечивали их сырьем. Так, до 70% верх-исетских сапожников изготавливали товар по заказам магазинов Макарова, Белоусова, Николаева.
Географически тяготевшие к Екатеринбургу поселки были связаны с ним и тесными торговыми отношениями, так как именно отсюда поступали мануфактурные и колониальные товары, рыба, мясо, хлеб. В 1900 году в Екатеринбурге и поселке Верх-Исетского завода действовало 866 торговых заведений с оборотом в 27,9 млн руб.
В 1909 году 606 торговых заведений Екатеринбурга имели торговый оборот более 31 млн руб., тогда как в губернском центре Перми торговый оборот в 27 млн руб. приходился на 976 предприятий. В целом, торговый оборот Екатеринбурга в этот период составлял почти четверть общегубернского.
К 1913 году количество торговых заведений сократилось за счет мелких лавок до 699, хотя их торговый оборот составлял значительную сумму — 30,1 млн руб.
В целом можно отметить, что состояние экономики Екатеринбурга на рубеже XIX-ХХ веков убедительно свидетельствует о большой роли мелкого и среднего предпринимательства в городской экономике. Все это позволило известному уральскому писателю Дмитрию Мамину-Сибиряку констатировать: “Екатеринбург должен служить крупным кустарным центром — в этом его будущее”.
Евгений Копелян, директор Центра содействия предпринимательству Свердловской области

— 6 июля 2000 г. нам исполнилось 8 лет. Такой срок свидетельствует о том, что ЦСП и малые предприятия Свердловской области нужны друг другу. Многие предприниматели, получившие в разное время кредит или поручительство в ЦСП, сумели добиться значительных успехов в своем бизнесе.
Если десять лет назад слово “предприниматель” вызывало у большинства населения негативные ассоциации, то сегодня ситуация на глазах меняется. Предприниматель становится более значимой, уважаемой фигурой – люди начинают понимать, что заниматься предпринимательством, особенно в нынешних условиях, очень нелегко и, по существу, это удел избранных.
Раньше мы проводили курс для начинающих бизнесменов “Пирамида”. Поначалу набирали сто претендентов и далее поэтапно отсеивали восемьдесят пять из них. Оставалось всего пятнадцать. Но даже из них реализовать свой бизнес-план на практике могли не более половины. Вообще не секрет, и мировая статистика это подтверждает, что только 10% всего населения имеет склонность к занятию предпринимательством. Ведь кто такой предприниматель – это человек, который готов взять на себя ответственность. Поэтому ЦСП помогает тем, кто сам проявляет инициативу.
Круг вопросов, по которому мы консультируем предпринимателей, сознательно ограничен. Важно помочь в решении проблем принципиальной важности – тех, что связаны со становлением и обеспечением роста компании. А это, прежде всего, планирование, маркетинг, стратегия сбыта и т.д. Пока рынок консалтинговых услуг у нас еще до конца не сформирован, но люди начинают более охотно доверять мнению и рекомендациям квалифицированных специалистов.
Оценивать итоги нашей деятельности можно по-разному. Мы единственные на территории области активно развиваем систему микрокредитования предприятий, обеспечивая тем самым сохранение и создание рабочих мест, выплату налогов, снижение социальной напряженности. Критерием оценки также может послужить объем банковских или иных ресурсов, привлеченных нами под поручительство для финансовой поддержки малых предприятий. Если же говорить о результатах консультационной, информационно-нормативной помощи или работы по обучению предпринимателей, то оценить их можно только одним путем – анализом дальнейшей деятельности предприятий. Такой мониторинг мы периодически проводим и стараемся находиться в контакте с предпринимателем до тех пор, пока не убедимся, что наша поддержка принесла свои плоды – привела к правильному позиционированию компании на рынке или росту объемов продаж. Анализируя 8-летний опыт, приятно убедиться, что наши клиенты развиваются вместе с нами, становятся партнерами по новым проектам.

Комитет по развитию товарного рынка – перетянувший на себя одеяло Главархитектуры. Говорят, что наложенное им вето преодолеть практически невозможно.
“У нас почти каждое ведомство берет на себя не свойственные ему функции, — говорит директор компании “Дом дизайна” Александр Тремазов. – Происходит взаимное игнорирование инстанций – как городского, так и районного уровня. У каждый кочки свой начальник. Предприниматель теряется, он не знает, откуда ему ждать подвоха”.
Хозяин магазинов “СлаСта” и “Даниловский” Станислав Цыткин: “Договора с госкомимуществом часто составлены так, что за ремонт арендуемого помещения приходится платить предпринимателю. С каждым годом нам предъявляется все больше требований к оформлению магазинов — витрин, вывесок. В то же время, компаний, оказывающих подобные услуги, мало, и потому их цены часто заоблачны. Дороговизна таких работ, а также высокая арендная плата резко снижает эффективность нашего труда”.

МБ уполномочен заявить
Тесно контактируя с местным бизнесом, журналисты “ДК” многократно убеждались, что екатеринбургского предпринимателя поддерживает не власть, а скорее его собственная неуемная энергия. Малый бизнес работает не благодаря, но вопреки нынешней административной системе. Потому в этом противостоянии любая помощь для предприятий крайне важна – причем, не обязательно материальная. Информационная в иных ситуациях ценится выше.
Владимир Питателев, руководитель фирмы “Корал”, производящей регуляторы температуры воды, конденсатоотводчики, водогрейные котлы: “Политики часто спекулируют на теме малого бизнеса. Но мало кто из них делает что-либо конкретное. Почему бы государству ни организовать системную пропагандистскую поддержку малого бизнеса? Например, чаще освещать хорошие стороны и положительные результаты деятельности малых предприятий. Или организовать передачу на телевидении о том, с чего начать, как вести дела. Не думаю, что так сложно выкроить для этих целей час из сети государственного вещания”.
О необходимости агитационной работы и вообще внятно сформулированной политики государства в отношении малого предпринимательства говорили и другие наши собеседники. Может быть, власти уже пора прислушаться к их одиноким голосам и, наконец, повернуться к малому бизнесу лицом, перестав демонстрировать ему свою широкую спину.