Коррупция в законе

По оценке фонда «Антикоррупция», годовой оборот коррупции в Свердловской области доходит до 6 млрд руб. Бороться с этим явлением старыми методами уже невозможно. Закон, который готовится к принятию в Государственной думе, на положение вряд ли повлияет. Какие поправки нужно в него внести, чтобы как-то изменить ситуацию, на прошлой неделе обсуждали участники круглого стола.

Взяточничество

как норма жизни

Наблюдатели отмечают, что последнее время уровень коррупции в России неуклонно растет. Между тем из каждых 3 тыс. коррупционеров под суд попадает только один человек. Например, в Свердловской области в прошлом году суд вынес обвинительный вердикт только по одному подобному делу. В поборах обвинялся ветеринарный инспектор Вениамин Рабовский , который в ходе  проверок продуктовых магазинов неизменно находил там нарушения правил торговли и каждый раз штрафовал директоров в среднем на 500 руб. Ни одного дела, связанного с более крупными суммами, до суда доведено не было.

Частично это объясняется тем, что Россия до сих пор не имеет антикоррупционного законодательства. Считалось, что комплекса положений в в УК РФ и законе о госслужбе вполне достаточно. Однако ощутимых результатов добиться не удается. Лев Прозументов профессор Томского университета: Новый законопроект декларативен. Пользы от него никакой, а вот затормозить любое начинание неработающий документ может очень легко. Законопроект не содержит даже юридического определения коррупции. Кроме того, в нем нет и конкретных мер по борьбе с ней, нет стандартов антикоррупционного поведения чиновников. Геннадий Новоселов, заместитель начальника Главного управления юстиции по Свердловской области: Надо внести соответствующие поправки в Уголовный кодекс, предусмотреть наказание за лоббизм, осуждение за взятку всегда сопровождать конфискацией имущества. А новый закон вызывает лишь стыд за депутатов.

В идеале закон должен содержать не только все это, но и оптимальные схемы подбора сотрудников госаппарата, правоограничения, налагаемые на государственных служащих, и многое другое. Например, в США закон ограничивает размер подарка, который можно преподнести чиновнику, 20 долларами, все, что дороже, – взятка. В Екатеринбурге подарки стали почти официальной частью любого контракта, заключаемого с госорганами. Если презента не будет, рассчитывать на следующий контракт уже не приходится. А вот квалифицировать подарок, врученный после совершения сделки, как взятку очень сложно.

Связи между бизнесом и властью устанавливаются годами. Особенно сильно «сотрудничество» с чиновниками в торговле, общепите и строительстве. Временами это приобретает вид джентльменского соглашения – все знают и молчат. Предпринимателям заранее известно, кто победит в конкурсе, сколько и куда надо перечислить денег, чтобы собрать все необходимые подписи. Структур, которые требуют «на лапу», неисчислимое множество, и они постоянно почкуются. Скажем, если фирме удалось получить контракт на ремонт больницы, ей придется иметь дело не только с главным врачом, но и с инженерами медицинского учреждения, горздравом, ОКС горздрава и т. д. Количество нужных виз будет исчисляться десятками, а получать их можно месяцами. Делиться нюансами «сотрудничества» не хочет никто. Эти технологии уже перешли в разряд коммерческой тайны.

При различных государственных учреждениях то и дело возникают своеобразные «фонды поддержки». Зачастую, чтобы подписать документ в силовых органах, достаточно перечислить туда деньги, купить офисную технику либо просто отремонтировать крышу. По западным стандартам это недопустимо. Владимир Брылин, генеральный директор регионального агентства поддержки малого бизнеса: Мы не участвуем ни в одном подобном фонде и иногда чувствуем, что наши бумаги проходят медленно. На нас косятся. Нередко взятки принимают форму оплаты консалтинговых услуг или просто штрафов. Деньги могут собрать за недостаточную освещенность помещения, просрочку трехгрошового налога, согласование (даже за добровольное). Размеры мзды могут колебаться от сотен рублей до тысяч долларов. Иногда вообще доходит до смешного. Владимир Максимович, глава комитета безопасности общественного совета предприятий малого бизнеса: Например, ЧОПы вынуждены платить милиции десятки тысяч рублей за охрану оружейных комнат с парой стволов. А ведь по статистике в милиции оружие теряют гораздо чаще, чем в частных фирмах.

Ценные подарки и деньги в конверте не единственные формы коррупции. Иногда это заказы для дочерних фирм, обязательство оформить фасад определенными материалами. Подобных примеров немало. Не так давно администрация одного района обязала коммерсантов мостить тротуары перед магазинами плиткой «бехатон», заказать которую предлагалось в районной администрации.

 

Очаги сопротивления

Решить проблему одним законом, даже работающим, все равно будет невозможно. В Соединенных Штатах, например, эффективным методом борьбы считают программу защиты жертв коррупции. Люди чувствуют себя защищенными и свободнее дают показания. Наиболее серьезных успехов удалось достигнуть итальянцам. 15 лет назад Италия считалась самой коррумпированной страной в Европе. Операция «Чистые руки», запущенная в начале 90-х гг., смогла кардинально изменить положение. Правда, от рук мафии погибло много борцов с преступностью, зато значительно вырос престиж власти, ускорилось экономическое развитие, расширились международные контакты.

В Италии успеха смогли достичь за счет сплочения нации, для нас же коррупция — привычное явление. Русские не горят большим желанием ее победить. Иногда высказываются мнения, что достаточно повысить госслужащим зарплату, и они перестанут брать деньги. Леонид Драпкин, профессор УрГЮА: Такие меры ничего не дают. Они только повышают аппетиты чиновников. Это подтверждают и наши, и американские наблюдения. Впрочем, это касается только чиновников. Победить таким путем мелкое взяточничество в образовательных и медицинских учреждениях вполне реально. Лев Прозументов считает, что необходимо разделить коррупционные действия по степени общественной опасности. Нельзя применять одну и ту же статью закона к учителю, живущему на зарплату, и депутату, распоряжающемуся бюджетом. Надо предусмотреть наказание за незначительные взятки не в Уголовном кодексе, а в административном и дисциплинарном порядке. Сергей Юрпалов, начальник финансово-экономического отдела полпредства в УрФО: Необходимо убрать основу взимания госорганами денег за свои услуги. Если санэпидемстанции, пожарная охрана или Госгортехнадзор будут нормально существовать на бюджетные средства, злоупотребления служебным положением там резко сократятся.

Людвиг Эркхард, человек, поднявший с колен экономику послевоенной Германии, считал, что главным средством борьбы с продажностью чиновников является принцип «собственность для всех». Развитие частной собственности влечет за собой рост инициативности граждан. Только когда подавляющее большинство людей будет заинтересовано в снижении уровня коррупции, появятся шансы на успех. Томас Паркер, генерал ФБР в отставке, консультант фонда «Антикоррупция»: Попытки коррупционного поведения в обществе никогда не исчезнут. Но это не значит, что с ними нельзя бороться. В обществе необходимо воспитывать нетерпимость к коррупции. Каждый факт взяточничества надо тщательно расследовать, а виновных жестко наказывать. В законе должна быть четко прописана ответственность чиновника. Каждый обязан знать, где пролегает та черта, за которую нельзя переступить. Чиновник должен постоянно помнить, что наказание неотвратимо.

Большую роль в этом могут сыграть общественные организации: информировать население, поддерживать пострадавших. Неоценимую помощь бизнесу могут оказать профессиональные ассоциации, которые напрямую заинтересованы в успехе борьбы. Ведь малые и средние предприятия больше всего страдают от чиновников. Однако сейчас в Свердловской области в подобные союзы входит только около 5% коммерсантов, и реальной силы в борьбе против коррупции они пока не представляют. Анатолий Филиппенков, президент областного Союза предприятий малого бизнеса: У нас бизнес-организации слабые. Наши предприниматели взносы платят, только когда их где-то прижмут с лицензиями. Руководство союзов регулярно сталкивается с такими же проблемами. В ближайшее время вряд ли что изменится, даже если власти пойдут на самые жесткие меры, а делать этого они, похоже, не собираются.

Обратная связь: dknews@apress.ru

 

 

 

статистика

 

Экономика коррупции

Высокий уровень коррупции называется специалистами одним из основных факторов, тормозящих приток иностранных инвестиций и развитие частного предпринимательства. Наша страна входит в десятку наиболее коррумпированных государств наряду с Танзанией, Уругваем, Албанией, Украиной и Азербайджаном. По разным оценкам, в России нечестные чиновники и должностные лица получают на руки $10-45 млрд в год. Для сравнения: специалисты Всемирного банка считают, что мировому сообществу коррупция обходится в $80 млрд ежегодно. По данным международной организации Transparency international, 5% от контракта на сумму в $100 тыс. могут привлечь любого чиновника, а тот же процент от $100 млн даже главу государства. Тогда как транснациональные корпорации считают такой процент совсем небольшим. По словам директора фонда «Антикоррупция» Юрия Ермакова, каждый девятый рубль в стране уходит на мзду. Это притом, что каждый десятый человек в России – чиновник. Экономический эффект от снижения уровня коррупции с мексиканского (достаточно высокого) до сингапурского (одного из самых низких) равнозначен росту сбора налогов на 20%. Для России это означает прибавку к бюджету в 50 млрд руб.