Где тонко, там и рвется

Закончено рассмотрение причин аварии, произошедшей 10 декабря прошлого года на Верхнесалдинском металлургическом производственном объединении (ВСМПО). Правительство области обсудило результаты расследования. Установлено, что 10 декабря в 4 часа 37 мин. в листопрокатном цехе произошло короткое замыкание в электропитающем трансформаторе. Цех оказался обесточен, в т.ч. отключились подъемные механизмы, вентиляция, громкоговорящая связь. Листы титана остались в травильных ваннах, в результате начался процесс разогрева раствора (а здесь используется азотная и плавиковая кислоты) с бурным выделением двуокиси азота и фтористого водорода. Разрушилась защитная внутренняя оболочка ванн. Цех оказался загазованным. В момент аварии в цехе находилось 109 человек. Все они попали в больницу с разной степенью поражения газом дыхательных путей. Противогазы имелись только у тех двенадцати, что стояли непосредственно у ванн. Вывести людей из помещения никто почему-то не удосужился — некоторые работницы цеха доработали до конца смены, т.е. до 06.00 утра. И только к этому же времени доложили по начальству.

Как же расценивают аварию на самом комбинате и в службах, так или иначе причастных к ее расследованию?
По словам Михаила Дедюлина, первого заместителя начальника ГУ по делам ГО и ЧС Свердловской области, при проведенном расследовании выяснилось, что:
n травильные ванны не имеют системы аварийного слива кислот, электрооборудование агрегата кислотного травления не имеет резервного питания;
n травильное отделение не изолировано от других цеховых пролетов, персонал действиям в аварийных ситуациях не обучен;
n в плане по ликвидации аварий вообще эта ситуация не была предусмотрена, должностные инструкции не расписаны и т.д. и т.п. — масса различных причин, приведших не просто к аварии, а к ее тяжелым последствиям для людей.
Вывод же комиссии таков: "Авария вызвана стечением многих производственных, технологических, проектных, организационных, психологических факторов."

Примерно в том же хочет убедить всех
 и Владислав Тетюхин, генеральный директор ВСМПО: "Предприятие строилось в 60-е годы, у проектировщиков не было опыта в создании таких производств. Мы взрывались 30 раз, прежде чем поумнели — были разработаны процессы, гарантирующие безопасность плавки. Для решения проблем привлекались лучшие научные силы. Отдельные симптомы, которые говорили о том, что система недоработана — были, но они не были столь значительны, чтобы делать многомиллионные траты.
Таким образом, я бы выделил три типа причин происшествия: фундаментальные — отсутствие достаточного опыта при проектировании и неправильное определение статуса этого производства; неорганизованность при выводе людей из цеха, отсюда — большое количество пострадавших; люди, которые по своему статусу должны заниматься реконструкцией производства, не обратили внимания на появившиеся симптомы неблагополучия.
Завод за шесть лет потратил $ 50 млн на реконструкцию производства, поддержание мобилизационных резервов и оборудования в рабочем состоянии. За эти годы предприятие получило 118 международных сертификатов качества, а каждый такой сертификат требует обязательной проверки системы экологической безопасности производства и техники безопасности.
Происшедшее — это случайность, не типичная для предприятия."
С этими словами можно бы согласиться, если бы  не...
 Действительно, проектировщики тогда опыта не имели. Но прошло уже 30 лет — и теперь резервное питание (особенно на химическом производстве!) — аксиома для любого технического руководителя. Почему же за столько лет среди затраченных $ 50 млн не нашлось ни одного для реконструкции электропитания травильного отделения? Скорее всего потому, что за эти 30 лет все настолько привыкли к цеху, "притерпелись" к постоянной опасности, что инженерным службам даже в голову не приходило подумать о том, к чему это может привести. Так что сваливать на проектировщиков 60-х не стоит — опыт накоплен и свой, и чужой (директор и сам об этом говорит).
Есть еще одна сторона вопроса: многие выступавшие на заседании правительства утверждали, что все же имело место изменение технологического процесса, которое и явилось толчком ЧП. По словам председателя государственного комитета по охране окружающей среды Ивана Солобоева, "изменение концентрации проведено без согласования и соответствующей экспертизы. А любое изменение технологии, оборудования либо запуск нового производства должны пройти экологическую экспертизу. Закон такой существует уже 9 лет... Если бы при изменении концентрации плавиковой и азотной кислот были представлены материалы на экспертизу, мы бы потребовали сразу сделать резервные сливные емкости (есть достаточно возможностей сделать так, чтобы не загрязнять при этом окружающую среду). Закон категорически запрещает менять технологию. Несоблюдение законов приводит к таким последствиям. У нас в области очень много таких производств с химически опасными веществами и технологиями. Назрела необходимость провести их полную ревизию."
Но самое главное — обучение людей, система ответственности за технику безопасности на производстве. Сегодня эти вопросы часто приносятся в жертву сиюминутной выгоде, экономии средств. И вспоминают об этом только при очередном ЧП.
Да, несомненно, выход из строя конкретного трансформатора — случайность (хотя, возможно, тоже предопределенная его техническим состоянием и ресурсом), но трагические последствия этого случая — результат непрофессионализма на всех уровнях управления, нигилизма по отношению к выработанным наукой и длительным опытом канонам охраны труда и просто традиционной надежды на авось.