Бензиниада,или Несколько версий одного бензинового кризиса

на автозаправке. Постоял-постоял и уехал.

«Бензин кончился!» — догадался Штирлиц.

Анекдот нового времени

Российский премьер Сергей Степашин, сошедши с трапа самолета в аэропорте «Кольцово», произнес такую речь: «У нас в стране чрезвычайной ситуации по бензину нет. “ЧП по бензину» нам не грозит. Это так. У нас есть бензин, есть нефть, но, к сожалению, есть и проблемы… Мы будем работать с нефтяниками в этом плане”…

Буквально за несколько часов до прилета в Екатеринбург высокого гостя с «нефтяниками», а заодно и со средствами массовой информации, «поработало» и наше, местное правительство. Журналистские отчеты о состоявшейся в Белом Доме пресс-конференции окончательно убедили рядовых автолюбителей в том, что ничего чрезвычайного действительно не произошло. Здравомыслящие люди давно ждали очередного кризиса. Просто до поры до времени они не знали — что же на этот раз кончится раньше всего? Газ? Электроэнергия? Продукты? Доллары? Все только гадали. Не угадал никто — «кончился» бензин.

«По нулям кислород и бензин…

Но все-таки знай: ты не один!»

Виктор Штагер, министр транспорта, связи, энергетики и ЖКХ, тоже рассказал журналистам замечательную историю: «Я, например, как автомобилист несколько раз подъезжал к заправочным станциям на последнем литре. А мне говорили: за кредитную карточку. В принципе, это, на самом деле, не очень приятно. Это возбуждает состояние, которое называется “неудобством»… Неизвестно, был ли еще когда-нибудь наш зам. областного премьера так же «близок к народу» — сотни (если не тысячи) екатеринбуржцев за последние полтора месяца, подобно Виктору Штагеру, «как автомобилисты», подъезжали к городским АЗС и либо выстаивали длиннющие очереди, либо вообще уезжали, «не солоно хлебавши». Кредитная система бензинообеспечения (добровольная, кстати, и для всех доступная!), по идее призванная облегчать жизнь автолюбителям и автопрофессионалам, сыграла с ними на фоне бензинового кризиса злую шутку. Отпуск бензина по карточкам раздражал «жаждущих горючего» — это было подмечено всеми СМИ — куда больше собственно цен на него. Цен, с каждым днем уползающих куда-то вверх…

Впрочем, рассказывать о том, что в июле творилось на городских и областных автозаправках, нужды нет. Сегодня гораздо важнее попытаться найти хоть какие-то ответы на вечные, традиционно-русские вопросы: «кто виноват?» и «что делать?». На этот счет уже выдвинуто несколько версий — официальных и полуофициальных, озвученных первыми лицами страны и пропечатанных в газетах. Попробуем разобраться в них по порядку.

Версия первая:

нам снова «помогла» заграница

Один из самых распространенных на сегодняшний день вариантов объяснения сложившейся на бензиновом рынке ситуации: цены на нефть и нефтепродукты в России оказались абсолютно неадекватны мировым ценам. Соответственно, огромный поток российской нефти — что, по словам Сергея Степашина, вполне естественно с рыночной точки зрения (хоть и совсем «неестественно» для отечественного потребителя) — устремился за рубеж. В государства, где с начала этого года за нефть дают $20/баррель — из страны, где только придумывают все новые налоги, да еще заставляют бесплатно отправлять «бесценный» стратегический продукт на Север. И в село — за что тоже платят очень редко…

Сегодня загранично-экономические причины бензинового кризиса в России считают первичными практически все выступающие на страницах газет-журналов и в эфирах электронных СМИ эксперты. Их мнения расходятся лишь по части прогнозов дальнейшего развития ситуации (кроме, конечно, обещаний «одного доллара за литр» к концу года — в этом эксперты на удивление единодушны) и путей выхода из кризиса. Кто-то видит спасение лишь в жестких, административных мерах (таких как централизованное ограничение экспорта, государственное вмешательство в ценообразование и т.д.), для кого-то приемлемы и более мягкие, рыночные способы «бензиновой» стабилизации. К числу последних, пропагандирующих «бескровную революцию», относится председатель Правительства РФ Сергей Степашин. На одной из пресс-конференций он заявил: «Силовые методы здесь бесперспективны. Мы на это не пойдем. Урегулировать внутренний и внешний рынок можно только естественными, рыночными способами…» Чем Сергей Степашин, собственно, в настоящее время и занимается. Так, на прошлой неделе премьер встретился с руководителями четырех государственных нефтяных компаний — «Роснефть», «Транснефть», «Зарубежнефть», «Славнефть». При поддержке Минфина и Минтопэнерго председатель Правительства утвердил график погашения задолженностей поставщикам горюче-смазочных материалов селу. Обсудил тему бензина с Президентом и членами Правительства. Озадачил функцией контроля над ситуацией первого вице-премьера Николая Аксененко и вице-премьера Владимира Щербака. Подписал первое тематическое постановление и назначил Внеочередное заседание Президиума Правительства…

Версия вторая:

потому что это банда!

Когда дело касается бензина — жди разговоров о криминальной подоплеке всего происходящего. И неудивительно, что подобные разговоры в Екатеринбурге, да и во всей России, зазвучали с первых же дней бензинового кризиса. «Возглавил» эти разговоры все тот же российский премьер Сергей Степашин. Он сказал примерно следующее: не исключаю, что рост цен на бензин имеет криминальные причины. И пообещал: в самое ближайшее время правоохранительные органы с этим разберутся.

Сегодня волна «разборок» с криминальными элементами, устроившими бензиновую неразбериху в стране, прокатилась буквально по всем российским регионам. За дело взялись региональные антимонопольные комитеты и прокуратуры крупных городов. Результат сегодняшнего дня: около десятка административных и два уголовных дела, возбужденных в разных областях нашей необъятной родины по фактам нарушения бензиновыми коммерсантами тех или иных статей российского законодательства.

В Свердловской области тоже грядут глобальные проверки. Председатель областного правительства Алексей Воробьев подписал распоряжение о создании специального штаба, призванного разобраться в ситуации на рынке ГСМ, выявить злоупотребления и, тем самым, попытаться эту ситуацию нормализовать. Штаб, в состав которого вошли представители ГУВД, прокуратуры, ФСБ, антимонопольного комитета и налоговой инспекции, уже приступил к работе. По всей видимости, в скором времени екатеринбургская общественность, наконец, узнает — кто же, все-таки, виноват в июльских бесконечных очередях на автозаправочных станциях, в взвинчивании цен и временном закрытии некоторых городских АЗС?

…возглавляемая компанией «Уралнефтепродукт»

Впрочем, первые версии на этот счет выдвинуты уже сегодня. Так, на днях газета «Уральский рабочий» опубликовала на своих страницах материал под рубрикой «Скандал» — «На бензине греют руки». Автор материала — известный и уважаемый в нашем городе экономический обозреватель — Владимир Терлецкий, оперируя цифрами и цитируя официальных лиц, «виновником торжества» на екатеринбургском рынке ГСМ называет полугосударственную «Компанию по обеспечению нефтепродуктами “Уралнефтепродукт». По мнению Владимира Терлецкого, в безудержном росте цен «большая заслуга» именно этой компании, монополизировавшей (опять же по мнению газеты «УР») поставки в область горюче-смазочных материалов, обладающей исключительным правом «поставлять топливо селянам в счет товарного кредита, мазут муниципалитетам» и т.д. И все это дело, как и сама компания «Уралнефтепродукт», — считает Владимир Терлецкий, — контролируется уралмашевским криминальным сообществом. Проще говоря, мафией.

Здесь есть смысл вспомнить, как и для каких целей полтора года назад компания «Уралнефтепродукт» создавалась. Акционерное общество «Компания по обеспечению нефтепродуктами “Уралнефтепродукт» была учреждена в феврале 1998 г. Постановлением правительства Свердловской области на основе Указа Президента Российской Федерации № 231 (от 13.03.97 г.) и Постановления Правительства Российской Федерации № 544 (от 07.05.97 г.). Уставный капитал новой компании был определен в размере 12245 тыс. руб. со следующим распределением долей: правительство Свердловской области — 51% акций, АООТ «Екатеринбургнефтепродукт» — 25% акций и АООТ «Свердловскнефтепродукт» — 24% акций. То есть сегодня, если исходить из этих данных — контрольным пакетом компании «Уралнефтепродукт» все-таки владеет наше областное руководство, а не уралмашевская группировка — пока еще никто официально не объявлял, что это одно и то же.

Компания «Уралнефтепродукт» изначально была создана для — цитата — «совершенствования структуры топливно-энергетического комплекса и улучшения обеспечения Свердловской области нефтепродуктами». Действительно, среди образующих компанию целей была и такая — «оградить местный рынок и нефтесбытовую сеть от посягательств крупных нефтяных компаний» — компаний вертикально интегрированных. «Оградить», а не «монополизировать». Сегодня на нефтепродуктовом рынке Свердловской области успешно работают десятки фирм и компаний — и «ЛУКойл», и «Интер-Нефто», и даже непонятная «Сибнефть-Урал» — никто их права не ущемляет, они содержат развитые сети АЗС, ежемесячно поставляют в город и область большое количество нефтепродуктов. «Уралнефтепродукт» выполняет свои задачи, и в дефиците топлива в нашем городе (а уж, тем более, в стране — ведь кризис общероссийский) винить эту компанию, наверное, все-таки неправомерно — по словам генерального директора «Компании по обеспечению нефтепродуктами “Уралнефтепродукт» Геннадия Тихомирова (который в статье Владимира Терлецкого почему-то переименован в Александра Тихомирова), в этом году его компания увеличила объемы поставок нефтепродуктов в область почти в два раза, на 45%.

И еще — прежде, чем обвинять генерального директора «Уралнефтепродукта» в подтасовке фактов и цифр (цитата из «УР»: «генеральный директор… оценивает свою долю в поставках в 25-30%, а начальник управления по антимонопольной политики Николай Ужегов — в 58%»), надо понять, что «Уралнефтепродукт», «Свердловскнефтепродукт» и «Екатеринбургнефтепродукт» — это отдельные, самостоятельные организации, и именно их совокупная доля на рынке оценивается в 58%...

Версия третья:

«мелкие автозаправщики» обиделись

на областное правительство

Наряду с глобальными предположениями, что во всем виноваты компании-монополисты, прибравшие рынок к рукам и теперь творящие на нем всякие безобразия, в правительственных кулуарах и некоторых СМИ выдвигается и другая, по нашему мнению, более земная версия происходящего. Суть ее: «бензиново-ценовая революция» свершилась не сверху, а, как водится у нас в России, снизу. Повышение цен на ГСМ спровоцировали мелкие поставщики топлива и владельцы небольших частных автозаправок. Причем, поставщики повели себя так — в силу увеличения отпускных цен практически на всех нефтеперерабатывающих предприятиях — например, «Башнефтехим» с марта поднял цену почти на 2 тыс. руб. за тонну, «ЛУКойл» — на 2,3 тыс. руб. А владельцы автозаправок «обиделись» на областное правительство, утвердившее новые налоги с продаж бензина — с каждого литра по 20 коп. Во многом «благодаря» именно этим причинам, рост цен на разные виды топлива только за три первых недели июля составил от 16 до 25%…

Народная версия:

«это все придумал Черчилль в восемнадцатом году»

Есть еще одна версия — очень короткая. Все началось с традиционного сезонного повышения цен на бензин — что происходит каждый год, когда увеличивается количество транспорта на улицах города и на трассах, и о чем почему-то в пылу сражения все забыли. А далее — был создан прецедент для психиатров: буквально на ровном месте возник массовый психоз, в народе называемый просто — ажиотаж…

Что нам стоит завод построить?

На прошедшей в Белом Доме пресс-конференции представители государственных органов сошлись в одном — надо создавать в области собственные нефтеперерабатывающие заводы. Насколько сегодня это возможно и, главное, выгодно для Урала?

В совокупности, согласно данным Уралгеолкома, Свердловская область потребляет в год 5-6 млн т нефтепродуктов в пересчете на сырую нефть. Это, по мнению специалистов, достаточно много, и, конечно, выгоднее было бы иметь собственный перерабатывающий заводик, использовать свои нефтепродукты, чем постоянно завозить их из соседних областей и регионов. И пару лет назад областные руководители всерьез об этом задумывались. Оценивались нефтяные запасы и ресурсы области, проводились геологоразведочные работы под Красноуфимском и Ивделем, строились планы по строительству нефтеперерабатывающего завода в районе Верхотурья — Нижней Туры. Правда, продолжалось все это очень недолго. В конце концов, месторождение в Красноуфимском районе законсервировали, а проект по строительству завода не был утвержден. Как не очень рентабельный, но, при этом, требующий крупных капитальных вложений.

В то время (как, впрочем, и сегодня) Свердловская область, благодаря своему географическому положению, потребляла нефтепродукцию четырех ближайших заводов — Пермского, Орского, Омского и завода в Башкирии. На всех этих предприятиях соблюдался примерный ценовой паритет, их мощности часто не были полностью загружены — нефтепродуктов нам всегда «хватало». Поэтому власти тогда, в 1997-98 гг., решили: с добычей нефти и ее переработкой мы пока подождем. К какому мнению они придут сегодня? Быть может, заново посчитав «рентабельность», разделив ее на убытки от повышения закупочных цен и помножив на социальную напряженность, областное правительство на что-нибудь, в конце концов, и решится. И в нашей области все-таки начнется строительство НПЗ — собственного нефтеперерабатывающего предприятия.