Андрей КОЗИЦЫН: “Свет в конце туннеля будет, если мы его организуем”

Комбинат “Уралэлектромедь” (УЭМ) — крупнейшее в Европе предприятие по выпуску рафинированной (катодной) меди еще с социалистических времен. В рыночную эпоху благосостояние многих предприятий цветной металлургии, переориентировавшихся на экспорт, прямо зависит от колебаний цен на Лондонской бирже металлов. УЭМ также около 80% своей продукции экспортирует. И хотя цены на медь в последнее время падают — экономическое положение комбината стабильно: объемы производства и реализации из года в год растут, зарплата выплачивается своевременно. Наш корреспондент встретился с Андреем Козицыным, ген. директором комбината, и взял у него интервью.

— Андрей Анатольевич, насколько удачным был для предприятия минувший год? Расскажите о его основных итогах.

— В 1997 году объемы производства катодной (рафинированной) меди составили 181 тыс. т, что на 20% выше, чем в 1996 г. По другим видам продукции также отмечается значительный прирост: по производству драгметаллов — 40%, медного и никелевого купороса — 3-5%, медных порошков — 10%. По предварительным данным, балансовая прибыль по итогам 1997 г. составила около 95 млрд руб., объемы реализации — около 864 млрд. руб. (старыми), последние два года они ежегодно увеличиваются на 20%.

Комбинат “Уралэлектромедь” создан в 1934 г., акционирован в 1992 г. через аренду. Статус — ОАО, уставной капитал — 5 млрд 50 млн руб. (старыми), не переоценивался. Все акции обыкновенные, номинал — 1000 руб., курсовая стоимость — $ 3-4 за акцию.

Крупнейшие акционеры: 27% УК принадлежит банку Менатеп, столько же двум московским фирмам — “Роджена” и “Нэш”. Еще 27% УК приходится на долю двух уральских фирм, которые специализируются на заготовке цветного металлолома. Это ЕТПК (Екатеринбургская торгово-промышленная компания) и ЕВК (Екатеринбургская внешнеторговая компания). Остальное в виде мелких пакетов принадлежит частным фирмам и вкладчикам. Штат УЭМ — 5,5 тыс. человек.

Комбинат — финальная часть технологической цепочки. Сырьем для него служит черновая медь, которую поставляет Среднеуральский медеплавильный завод, Кировградский и Красноуральский медеплавильные комбинаты. Они, в свою очередь, перерабатывают руду, которую добывают и обогащают Гайский ГОК (Оренбургская область), Учалинский, Сибайский и Бурибаевский ГОКи (Башкирия), а также монгольский комбинат Эрдэнэт.

В России всего сырья в концентрате около 110-115 тыс. т/год плюс медесодержащие отходы предприятий по обработке цветных металлов. Даже вместе с продукцией Эрдэнэта набирается максимум около 250 тыс. т. Это немного, учитывая масштабы производства. Чтобы надежно обеспечить фронт работ для себя и смежников, УЭМ два года назад приобрел контрольный пакет акций (52%) АО “Сафьяновская медь” (месторождение в 9 км от г. Реж). Освоение месторождения началось в 1994-95 г., его запасы по меди оцениваются суммарно около 900 тыс. т. Стандартный срок разработки месторождения — 20-25 лет, объемы добычи (проектная мощность) — 1,2 млн т руды и 30 тыс. т меди ежегодно. В перспективе надо строить ГОК для обогащения руды на месте.

Сафьяновка — далеко не основной источник сырья для “Уралеэлектромеди”, ее доля в общем количестве выпускаемой меди — 30 тыс. т. (в прошлом году комбинат выпустил 180 тыс. т). Общая проблема медеплавильных предприятий Урала — нехватка сырья, медной руды. В прошлом году перебои с поставками монгольской меди непосредственно отразились на всех участниках нашей технологической цепочки, поскольку не было разрешения на уровне правительства толлинговой схемы переработки. Среднеуральский медеплавильный завод (СУМЗ), например, с мая по ноябрь работал только на 65% своей мощности.

В свое время именно Россия построила комплекс Эрдэнэт, владеет 49% собственности и имеет право на вывоз 30% сырья. Но сегодня медь в концентрате Монголия продает по ценам LME. То есть это достаточно дорогое удовольствие, особенно с учетом транспортных расходов. И хотя формально совладельцы предприятия Эрдэнэт — российские фирмы, реально это не уральские медеплавильные заводы, а московские структуры, которые мало заинтересованы в упрощении процедуры толлинга и удешевлении поставок сырья.

— В России рафинированную медь выпускают считанное число предприятий. Это прежде всего РАО “Норильский никель” и Мончегорский завод в его составе. И два уральских предприятия — УЭМ и Кыштымский медеэлектролитный завод (Челябинская обл.). Как складываются Ваши с ними отношения? Это конкуренты или партнеры?

— В условиях острого дефицита сырья идет острое соперничество из-за каждой тонны руды. РАО “Норильский никель” в этом плане — не конкурент (хотя он и выпускает меди около 400 тыс. т/год) — у него своя рудная база. Иное дело Кыштымский завод. До 1992 г. он входил в состав нашего комбината на правах цеха, мы 18 лет вкладывали в него средства. В ходе приватизации предприятие получило самостоятельный статус. Теперь это наш прямой конкурент. Хотя его возможности по рафинированной меди (мощность — около 50 тыс. т) значительно ниже КУЭМ (300 тыс. т).

— Вероятно, что в самое ближайшее время возможности Кыштымского завода увеличатся — на это нацелена Программа развития цветной металлургии Челябинской области. В ее рамках заводу открывается кредитная линия на сумму $600 млн на период до 2005 г. Средства предполагается направить на расширение имеющегося производства, а также на создание многопередельных новых производств, в частности, медной фольги. Ваше мнение об этой программе?

— Я изучал документы Программы правительства Челябинской области и консультировался в Уралгеолкоме. Общие запасы руды в Челябинской области оцениваются около 600 тыс. т, но это только на бумаге, реально эту руду не взять. Территориально там находится часть месторождения, которое разрабатывает Учалинский ГОК. Все остальное — мелкие и малоперспективные месторождения, под которые проектировать “стройки века” бессмысленно. Нет самого элементарного, прежде чем что-то решать, надо разработать и утвердить ТЭО, технологический регламент, согласования и т.д. Это “сделка”, которая затевается, возможно, ради того, чтобы под гарантии правительства области получить средства от инвесторов или, например, часть еврозайма Челябинской области.

— Обвал цен на LME в четвертом квартале прошлого года, когда тонна меди подешевела на 30%, серьезно ударил по всем производителям меди. Как удалось сохранить стабильность КУЭМу, который экспортирует около 80% выпускаемой продукции?

— Держать баланс безубыточности комбинату помогают другие производства, в частности, драгметаллов (золото, серебро, металлы платиновой группы), солей и порошков меди. В 1997 был запущен цех аффинажа золота (мощность — до 10 т/год), сегодня он производит рафинированный металл пробы “9999”. Это седьмое аффинажное производство в России.

Со времен Советского Союза на УЭМ привозились для переработки шламы драгметаллов со всей страны, в т. ч. из Казахстана и Узбекистана. Приватизация разрушила сложившиеся экономические связи — пришлось создавать новые. В 1996 г. в состав комбината на правах цехов были включены два золотых прииска — Исовский и Невьянский (Свердловская обл.). Комбинату “Уралэлектромедь” принадлежит также 51% акций ЗАО “Уралэлектромедь-Амазар”, золотодобывающего предприятия в Читинской обл. Ранее золотодобывающее предприятие “Амазар” простаивало. Также благодаря поддержке и гарантиям КУЭМ еще теплится жизнь на Березовском золотом руднике, фактическом банкроте.

— Золотодобывающее предприятие на грани банкротства. Звучит парадоксально.

— Схема добычи золота на Березовском руднике убыточна и была убыточна всегда, поскольку на рубль его товарной продукции приходится 1,7 руб. затрат. Но раньше государство шло на эти траты, а в условиях рынка перестало. В итоге уже к 1995 г. рудник оказался на грани остановки, было назначено внешнее управление. Бросить рудник совсем нельзя, иначе он будет затоплен. А поскольку шахты расположены под всем городом Березовским, то через несколько лет будет подтоплен и город, жителей которого надо будет эвакуировать. Что означает социальную катастрофу и несоизмеримо большие траты без всякой перспективы отдачи.

Рудник пытались реанимировать, для его поддержки государство выделяло два золотых кредита. Но попадали они не в те руки. Первый (700 кг золота) по Указу Президента РФ в 1995 г. формально получал рудник, а реально средства остались на счетах его московских акционеров компании Микродин — в РАТО-банке. Судьбу этого кредита сегодня расследует Прокуратура РФ.

Второй кредит, также зависший, рудник получал как инвестиции на добычной сезон 1996 г. Когда УЭМ начал работать с кредитованием рудника, ГОХРАН перед нами поставил жесткое условие: средства на добычу в сезоне 1997 г. выделяются при условии, что комбинат гарантирует хотя бы частично расчет за второй кредит рудника. По итогам сезона-97 рудник вернул 300 кг золота. Такая же схема предполагается и в текущем году: в марте будет получено из ГОХРАНА 200 кг металла, а в конце года возвращено 300 кг. Таким образом, будет возвращен второй кредит.

В мае заканчивается срок внешнего управления, снова встает вопрос банкротства. Сегодня крупнейшие кредиторы рудника — правительство Свердловской области и “Свердловэнерго”. Проблемы рудника до конца так и не решены. Само банкротство еще не означает новой жизни на руднике. Производство (добыча) золота по-прежнему убыточно — если в ближайшие 3-4 месяца не будет решен вопрос собственности и дотационного механизма, рудник не встанет на ноги. Механизм безубыточности разработать возможно. Для этого для начала объем дотаций со стороны правительства области должен покрывать сумму убытков. Если достроить и ввести в эксплуатацию шахту “Центральную”, то убытки уменьшатся на 30-40%.

— 4 марта с.г. Госдума приняла наконец закон “О драгоценных металлах и драгоценных камнях”, согласно которому добытые драгметаллы признаются собственностью добывающих предприятий и поступают в торговый оборот, свои золотые фонды без всяких оговорок могут формировать и регионы. Означает ли это, что решение проблем золотодобытчиков на областном уровне теперь будет ускорено?

— Надеюсь на это.

— Расскажите о наиболее крупных производственных проектах нынешнего года.

— В третьем-четвертом квартале с.г. будет запущено производство медной катанки (проволока диаметром 8,2 мм). Совместно с немецкой фирмой “Huttenwerke Kayser AG” создано СП, в качестве вклада зарубежные партнеры уже внесли $5 млн. Таким образом, мы получаем средства для запуска производства, окупаемость которого — три-четыре года.

Если говорить об инвестиционной политике завода в целом, то проводится она, как правило, за счет собственных средств. Заемные средства также применяются, но реже. Нормальных инвестиционных кредитов для уральских заводов в нынешней экономической ситуации нет и быть не может, поскольку сегодня наши заводы, кроме нас самих, никому не нужны. Трудно назвать инвестиционными кредитами те проекты, которые предлагают под грабительские проценты.

— Полгода назад Вас избрали председателем Союза металлургических предприятий Свердловской области. Какие проблемы удается решить с помощью этой организации?

— Союз металлургических предприятий — организация общественная, дает возможность решать проблемы на уровне правительства области. Исполнительную дирекцию Союза возглавляет Михаил Анатольевич Гервасьев, декан УПИ. В феврале для обсуждения в областном правительстве подготовлен проект постановления, которое касается предприятий по добыче драгметаллов на территории области. Сейчас в работе еще одно постановление, где расписаны взаимоотношения предприятий металлургического комплекса и естественных монополистов, сделана попытка разработать гибкую схему взаимоотношений.

В условиях общемирового падения цен на основные металлы необходимо уменьшать себестоимость и прежде всего стоимость услуг естественных монополистов (железная дорога, газ, электроэнергия). Согласно предлагаемой схеме, металлургические заводы Урала берутся увеличить объемы выпускаемой продукции и потребляемых услуг, но стоимость услуг монополистов автоматически должна снижаться. Проект такого постановления сейчас согласовывается в правительстве Свердловской области. Если такой механизм не внедрить сейчас, через некоторое время металлургические предприятия начнут останавливаться. Типичный пример здесь — НТМК и Качканарский ГОК, которые в январе-феврале с.г. из-за разногласий с железной дорогой и Свердловэнерго были на грани остановки.

— Каковы, на Ваш взгляд, перспективы развития металлургического комплекса Урала?

— За шесть последних лет основные фонды большинства заводов пришли в плачевное состояние. Предстоит много лет трудной работы, и не только нашего поколения. Свет в конце туннеля будет — если мы сумеем его организовать.