Александр Оглоблин: Кажется, еще чуть-чуть, и всем крышка. Но это заблуждение

Рубрика «Особое мнение» на DK.RU 

Александр Оглоблин, президент торговой сети «Елисей»

— Тенденция последнего времени — лавинообразный рост дискаунтеров. Они работают почти у каждого из 27 магазинов «Елисей» в Екатеринбурге. Иногда — дверь в дверь. Быстрее других развиваются лидеры рынка «Пятерочка» и «Магнит» — за последние два года именно на эти сети пришлось 2/3 новых открытий. Конкуренция заставляет екатеринбургских ритейлеров сокращать расходы, в том числе, вести переговоры с собственниками торговых площадок о снижении арендных ставок. И всякий раз у нас за спиной маячат федералы, предлагающие арендодателю более выгодные условия. Зачастую — только  на словах. Получив свое, они не стесняются менять правила игры.

У нас был случай, когда владелец  помещения отказался снижать арендную плату, мотивируя тем, что «Пятерочка» готова забрать объект на тех же условиях — мы съехали. Но жадность вышла собственнику боком — федералы быстро отказались от своих слов, а других желающих уже не было. И ему пришлось сдать помещение на 40% дешевле!

Региональный ритейл постепенно вытесняют на обочину. В этом году практически исчезла торговая сеть «А-Продукт», 13 магазинов закрыл «Звездный», сейчас «Пикник» закрывает несколько магазинов. С одной стороны, работают законы конкуренции, но там где конкурентов не остается, федералы монополизируют рынок. Самая дорогая продовольственная корзина «Магнита» сегодня — в магазинах Краснодарского края, откуда эта сеть родом. Сровняв местный ритейл с землей, «Магнит» начал диктовать покупателям свои условия. То же самое произойдет во всех регионах, где крупнейшие сети окажутся в большинстве.

Но я хочу, чтобы меня поняли правильно. Ритейлеры Екатеринбурга не бегут от конкуренции. В последнее время в городе начали появляться новые (или хорошо забытые старые) форматы — пекарни, мясные лавки, магазины, торгующие фермерскими продуктами. Борьба за покупателя усиливается, но жить становится интереснее. У наших супермаркетов есть свои преимущества, ставшие очевидными в кризис. В частности, на фоне общего падения выручки, хорошую динамику показывает продажа еды собственного производства — выпечки, салатов, полуфабрикатов и готовых блюд. Их покупают те, кому не хочется терять время на кухне, а ужинать в ресторанах и кафе стало не по карману. Поэтому даже в кризис мы инвестируем в централизованную фабрику-кухню, где мы контролируем все процессы — от сырья до готовой продукции.

Нам говорят: опыт европейских стран показывает, что рано или поздно торговые сети из ТОП-5 захватят 70-80% рынка. Ход истории предопределен – сопротивление региональных компаний бессмысленно. События последних двух лет как будто подтверждают этот тезис – екатеринбургские ритейлеры сокращают свою долю рынка.

Кажется, еще чуть-чуть, и всем крышка. Но это заблуждение. Пусть и не такими высокими темпами, но продолжают развиваться лидеры регионального ритейла «Кировский» и «Монетка». В следующем году «Елисей» тоже планирует открывать новые точки. И посмотрите — первые места в ТОП-5 ритейлеров многих западных стран занимают не торговые сети с громкими именами — Auchan, Carrefour, Aldi, METRO и проч., а кооперативы, объединяющие тысячи частных магазинов и небольших сетей. Их бизнес устойчив, потому что вместе они прошли долгий путь, начавшийся еще в прошлом веке. А всему российскому ритейлу нет и тридцати лет. Пример иностранных коллег показывает, что быть частью крупной структуры выгоднее, чем единоличным владельцем мелкого бизнеса. К сожалению, ритейлеры Екатеринбурга этого еще не поняли.

Несколько лет назад шесть местных сетей — «Елисей», «Звездный», «А-Продукт», «Пикник», «Бест-маркет» и «Элект» создали закупочный союз в расчете на долгий совместный бизнес, однако просуществовал он недолго. Менталитет некоторых собственников и коммерсантов помешал осуществиться задуманному. Были и объективные причины, в том числе, разные форматы торговли, финансовая устойчивость и так далее. Но есть успешная практика других российских кооперативов. Например, три крупнейших ритейлера в Архангельске объединили значительную часть закупок и успешно противостоят федеральным сетям. Или вот: две сети — одна в Красноярске, другая — в Иркутске, лидеры местного ритейла, работающие в тысяче километров друг от друга — объединили закуп по федеральным контрактам и остались в выигрыше, получив в целом 3% снижения цен. При миллиардных оборотах это очень хорошие деньги.

Возможно, дистанция в тысячу километров упрощает задачу этим сетям — их нельзя назвать прямыми конкурентами в отличие, например, от «Елисея» и «Звездного».

Несмотря на то, что битва с федералами нас сплотила, я не могу попросить Александра Райсиха поделиться коммерческими секретами его бизнеса.

Хотя время от времени обращаюсь за этим к знакомому коллеге из Калининграда, чья сеть успешно развивается в кризис — он всегда готов меня принять, ответить на любые вопросы или свести со специалистами. Тут нам есть, над чем работать.

И еще одно обстоятельство. Я считаю, что региональная власть способна помогать местному ритейлу. Это — нормальная практика, распространенная даже в Соединенных Штатах.

Мэр Остина (США), приезжавший в Екатеринбург несколько лет назад, рассказывал, что отцы города не пустили в новый аэропорт национальные сети фастфуда, отдав предпочтение местным фирмам.

И заявили иностранной компании, которая хотела открыть в Остине торговлю кофе, что ее присутствие нежелательно. У них не вызывало сомнений, что интересы локального бизнеса надо отстаивать.

Я не говорю, что дискаунтеры — это плохо. В той же Германии состоятельные люди не считают зазорным покупать еду в магазинах-дискаунтерах Aldi. Она намного дешевле продукции известных брендов. При этом ее качество не вызывает сомнений. В России все не так. Мой знакомый, работающий на мясокомбинате и предлагавший «Елисею» выпускать продукты под СТМ, рассказывал, что поставляет в сеть дискаунтеров тушенку по 30 руб. за банку. «Ты, конечно, понимаешь, что мяса там нет», — говорит он.

Я за то, чтобы покупатель мог выбирать между тушеным нечто за 30 руб. и тушенкой за 100 руб. Но кое-где такой возможности уже не осталось.