«Мигранты спасут нашу экономику и как работники, и как потребители» — Вячеслав Брозовский

Если исходить из теории, что миграция является формой отбора, в которой выживают сильные и способные к изменениям, то весьма пестрая по содержанию беседа руководителя одной из самых успешных уральских компаний с журналистом DK.RU крутилась все-таки вокруг одной темы. 

 

Вячеслав Брозовский, генеральный директор ГК BROZEX, о том, на кого делать ставку и власти, и бизнесу в новых экономических условиях, чтобы добиться роста. 

 

В последнее время в бизнес-кругах стало больше оптимизма — многие уверены, что экономика страны и региона начинает восстанавливаться. Вы с этим согласны?

 

— Действительно, сегодня многие предприниматели находятся в иллюзии, что не так все плохо. Что рынок восстанавливается, что мы преодолели или вскоре преодолеем проблемный период. Я не понимаю, откуда такой оптимизм. Для любой компании падение продаж, например, на 15% — это катастрофа. А они говорят: «Ну, это еще не смертельно». Да если при 15%-ном падении продаж ты оперативно не снизил свои издержки на 20%, то ты быстрыми шагами бежишь к банкротству. Ведь посмотрите, как сегодня происходят банкротства: объем продаж падает, а издержки сокращаются только через 5-8 месяцев. И все — вот тебе разрыв! 

 

Во многом проблема в том, что почти все предприниматели делают свой бизнес на интуиции. Они просто не понимают классических законов и правил экономики. Да, с хорошей интуицией можно многого добиться, но такие вот кризисы, как правило, чисто интуитивные люди не переживают. 

 

Но ведь бизнесы у компаний разные, и рынки разные. Не на всех одинаково влияет происходящее. 

 

— Это огромное заблуждение. Условно говоря, торговать шприцами и торговать носками — это один и тот же бизнес. Тут важен сам принцип, подход. А он у нас кардинально неправильным был, и сейчас остается. Хорошо помню, мы с коллегами в 2009 г. ездили в США на обучение. Изучали, как должны себя вести муниципалитеты и регионы в кризисных ситуациях. В России все тогда активно поддерживали падающие бизнесы, чтобы они выжили. В США мы услышали научный подход к этому вопросу, выражавшийся простой фразой: пусть слабые тонут. Причем надо помочь им тонуть быстрее. Например, власти США на тот момент не поддерживали автомобилестроение. 

 

Наше обучение было посвящено тому, как ускорить процессы отмирания неэффективного и как помогать эффективным в этой ситуации. Для меня это был взрыв мозга. Потому что мы приехали, чтобы искать, как помочь слабым, а они говорят: «Ерунда, забудьте о слабых. Помогайте тем людям, которым сейчас хорошо, потому что именно они поднимут экономику вашего региона». 

 

Вернувшись в Россию, я как предприниматель отказался от встреч с теми, кому плохо, и стал встречаться с теми, у кого все хорошо. Помню, тогда у нас умирали две строительные компании, очень плохо себя чувствовали. Я до поездки активно помогал им. После этой учебы встретился с теми строительными компаниями, которые чувствуют себя хорошо, и предложил им помощь. И тогда как раз мы получили качественных игроков. Тот кризис почистил рынок: на территории Березовского было четырнадцать застройщиков, а осталось шесть. И эти шесть дали более быстрый, качественный рост. 

 

Для меня очень понятным является образ болезненного лечения. Если перед профессиональным врачом стоит вопрос о том, лечить или отрезать гангренозную конечность, я вас уверяю, профессиональный врач выберет второе.

 

В ситуации такого серьезного обвала и пессимистических оценок…

 

— Я бы их назвал реалистическими.

 

Хорошо. На что делать ставку? 

 

— Ну, на многое, но, мне кажется, отличным драйвером могут стать так называемые «новые россияне». 

 

Мигранты?

 

— Да. Я к миграционным процессам отношусь немного спокойнее, чем большинство. С чисто экономической, а не национальной точки зрения. Я, например, понимаю, почему Германия приняла столько арабских беженцев. Все очень просто: Германия приняла ровно столько потенциального работающего населения, сколько нужно. Они получают минимум два поколения рабочих, а это очень ценно. 

 

Я — человек мира и националистические вопросы в край угла не ставлю. По большому счету, я вообще не вижу проблемы в мигрантах. Я вижу экономику и вижу новую волну потребителей. Опять же, после войны в Германию приезжают турки, они адаптируются, и, в принципе, именно с турками вместе были созданы уже европейские ценности новой Германии. Сегодня туда поехали китайцы. 

 

Кто может заработать на людях, которые сами-то едва зарабатывают? 

 

—  А у нас сейчас время такое, на таких и зарабатываем. Я думаю, что хорошо заработает фудритейл. Они очень много потребляют дешевого продукта. Посмотрите, сколько создается заведений восточной кухни с умеренным ценником. И сегодня мы говорим о том, что они активны и не только ассимилируются, но и привносят свои нотки. Тот же ресторан «Урюк», который скоро открывается в Екатеринбурге. Вообще, это очень большая сеть, с оборотами около 30 млрд руб. в год; для ресторана это много. Второй момент, очень важный: они в огромном объеме потребляют услуги недорогих развлечений. И третье —  мобильная связь. Эти люди уже сейчас делают мобильную связь, которой мы пользуемся очень много, заметно дешевле. Вот ценности, которые они дают нам с вами. И если мы возвращаемся к тому, что приносят эти люди, то они привносят самое главное: свою трудовую активность и широкий потенциал потребления, если не сегодня, то уже завтра. 

 

А когда наступит это «завтра», когда они станут полноценными потребителями? 

 

— Чтобы перейти от ежедневного потребления к инвестированию, нужно буквально одно поколение. Представляете, какой огромный рынок! Когда они здесь начнут жить полноценно, они начнут привозить семьи и создавать, они начнут покупать здесь жилье, активно учить детей в вузах, станут частью среднего класса. Это, в принципе, происходит. Посмотрите на УрФУ, посмотрите на другие учебные заведения. 

 

Хорошо, и как поддержать этих «новых потребителей», чтобы они дали бизнесу почву для роста? 

 

—  Я думаю, что если бы сегодня правительство могло обратить внимание и поддержать эти зарождающиеся «ростки экономической активности», то мы бы получили огромный экономический рост. Во-первых, в миграционной политике. Сейчас отпускают эти вожжи, но до сих пор проблемы есть. До сих пор приезжие стараются где-то сэкономить на патенте, для них патент сегодня пока дороговат. Я думаю, если бы мы снизили стоимость патента в два раза, то могли бы получить рост платежей по нему в три раза. Это проблема, а мы ею не занимаемся. Можно и нужно поддерживать процесс превращения малого бизнеса, созданного «новыми россиянами», в средний бизнес.